Атаман. Гексалогия

– Долго ничего не мог сыскать, пока не обнаружил потайную комнату со списками грамот. Все, что там было, прихватил. Все списки не входили в мешок, так я их примял.

– Не беда, расправим, лишь бы бумаги нужные там были.

Мы беспрепятственно добрались до постоялого двора.

Ратник пошел распрягать лошадь и ставить ее в конюшню. Мы же с Федором поднялись наверх – в комнату, где он остановился.

Трясущимися от нетерпения руками Федор стал развязывать веревки у горловины мешка, и это у него никак не выходило. Тогда он достал нож и разрезал ее. Перевернув мешок, вывалил из него бумаги на постель, схватил одну и стал читать, Н1евеля губами.

– Ах, собака!

– Я-то здесь при чем, – чуть не обиделся я.

– Да я не про тебя! Вот она, грамотка-то эта, подлость Магмет-Гирея подтверждающая. Представляешь, о прошлом годе Сигизмунд в знак дружбы передал Магмет-Гирею тысячи золотых червонцев; тот золото взял, а сам послал четыре темника – это, почитай, сорок тысяч сабель – грабить южные земли короля. Говорил я тогда Василию, государю нашему, что совсем Магметке верить нельзя! Вишь, так и вышло. У этого басурмана ничего святого нет!

Федор отбросил в сторону список грамоты, схватил второй, третий… Он быстро просматривал копии грамот, одну за другой отбрасывая их в сторону. Я ждал, наблюдая за ним – пока его лицо не выражало ничего, кроме досады. А вдруг нужной ему не окажется, и операция наша бесполезна?

Пока я слышал только отдельные замечания: «Нет, не то», «Опять не то», «Так вот что оказывается, Максимилиан в Австрии предлагает…», «… великий магистр Альбрехт Бранденбургский…», «Ну, а эта хула на государя нашего им так не пройдет!»

– Федор, потише, ночь уже, и у стен тоже уши бывают.

– Верно! Прости, уж больно грамотки занятные.

Перерыв с десяток документов, Кучецкой радостно вскрикнул и впился глазами в текст. Я понял: «Есть!» От души отлегло. А Федор сиял, поглаживая бороду и глядя на нас торжествующим взглядом.

– Ну, будет чем государя порадовать, будет! – потрясал в воздухе свитком боярин. – Однако ж время не ждет! Георгий, уложи все поплотнее да прижми, чтобы мешок в глаза не бросался!

Я уложил бумаги, потоптался на мешке. Стал он почти плоским, уменьшившись по крайней мере втрое по толщине.

– Георгий, как тебе удалось в дом проникнуть? Я ведь смотрел за тобой. Стоял у дома и вдруг исчез. И обратно появился внезапно – как из ниоткуда. Ты, случаем, магией черной не владеешь?

Я достал из-за пазухи крест.

– Разве маги православные?

– Ладно, потом поговорим. Главное – дело сделано. Домой приеду – не один день читать придется. Грамотки бы в целости только домой Доставить. Сведения в них тайные да великие. Да, не зря говорят – все тайное когда-нибудь явным становится. Молодец, Георгий! Не зря я о тебе вспомнил, сразу ты мне понравился тогда. Однако надо собираться, поутру выезжать.

А чего мне да ратникам собираться? Подпоясались, попили воды, оседлали лошадей – и готовы.

Федор приторочил мешок у своего седла – опасался за груз.

С утречка и тронулись в путь.

Из города выехали беспрепятственно. Стражи на воротах больше присматривали за въезжающими, чтобы никто беспошлинно товар не провез. А с выезжающих чего взять? Пусть едут себе!

Как отъехали от Кракова верст на пять, хлопнул звучно Федор себя по ляжкам да захохотал зычно.

– Ты чего, Федя?

– Удалось ведь, Георгий! Как дал государь поручение, думал – ни в жизнь такое выполнить невозможно. А ведь сделали! Домой доберемся – поведаю государю о твоих заслугах, пущай отметит. Может – землицы отписать желаешь?

– Не! – испугался я. – На землю ратники новые нужны. Смотр скоро, а у меня в дружине одного воина не хватает. Если только сына выставить новиком. Он уж оружием владеть обучен.

– Ладно, поразмыслю, какую тебе награду за службу верную вручить. То когда еще будет…

– Верно, только еще до дома добраться надо.

Мы гнали лошадей с утра и почти до самого

вечера, остановившись только на обед – себе да лошадей покормить.

Через несколько дней добрались до порубежья. Поляки, едва глянули на подорожную, махнули рукой:

– Езжайте!

Так же спокойно мы проехали и Литву.

А на нашей стороне заминка случилась. То ли стражникам делать было нечего, то ли уж очень рьяно службу несли.

Прочитав подорожную, они потребовали показать – что в мешке?

– Не твоего ума дело! – резко бросил Федор.

– Ты как, купчина, с ратником на службе государевой разговариваешь! – вспылил стражник и наставил на Кучецкого острие алебарды. – Ну-ка слазь!

Я вмешался:

– Зови старшего!

Страж сунул пальцы в рот и засвистел по- разбойничьи. Из небольшой сторожки вышел десятник, что-то дожевывая на ходу.

– Вот, отказывается мешок к досмотру предъявить, – пожаловался страж.

– Ты чего, купчина?! Плетей отведать захотел?

Я спрыгнул с коня, подошел к десятнику.

– Ты что, ополоумел? Стряпчего государева, боярина Федора Кучецкого не узнал? Сейчас и сам плетей отведаешь, и вся стража твоя! Протри глаза!

Десятник смутился:

№ 2559

– Не знаю я в лицо стряпчего, да и в подорожной про то ничего не писано! Сказано – купец, по делам торговым.