Атаман. Гексалогия

Вкушая ужин из трофейных продуктов, мы все подняли по чаше вина за упокой души погибших товарищей. И закончили вечер благодарственным молебном Господу о победе над иноземцами, за успех государева дела.

Сон свалил уставших воинов, и только дозоры на подступах к бивуаку бдели, перекрикиваясь в тишине ночного леса.

Из шалашей доносился храп сотен ратников, где-то, совсем близко, ухал филин. Я поправил кошму, укрывавшую безмятежно спавшего Василия, и провалился в дрему.

Ну а поутру началась так ожидаемая всеми дележка трофеев. Мы опять бросали жребий, и никто не был в обиде.

Часа через два после подъема послышался отдаленный гром пушек. Все перекрестились. Не иначе – татары вновь в бой пошли.

Ратники непроизвольно потянулись к оружию, надели кольчуги и шлемы. Я же выслал дополнительные дозоры и усилил охрану бивуака. Ежели побегут крымчаки, как прошлый раз, – упредят. Здесь добивать станем. А коли "е повезет основным силам русских, и побьют их татары, будем здесь стоять до последнего.

Долго громыхали пушки, но потом пальба стихла. А к вечеру гонец от главного воеводы

прискакал. Только ворота проехал, как заорал во все горло:

– Победа! Наша взяла!

Ратники, услышав радостную весть, восторженно завопили. Теперь все знали: раз уж побили татар в сражении, то и нам здесь недолго сидеть. И правда: через два дня главный воевода Василий Одоевский вызвал меня через гонца. На этот раз я взял с собой свой десяток для охраны.

Еще издалека мы увидели, что в княжеском лагере было многолюдно. У шатра толпились бояре, жадно расспрашивая подробности битвы.

Князь Одоевский вышел из шатра, вскинул руки в приветствии собравшимся воеводам.

– Победа, други мои боевые! Татары бегут! Но они еще сильны, грабят и осаждают города за Окой. Посему – каждому подойти, получить новое задание.

Мне выпало со своим полком к Зарайску идти. Далековато! Для конницы – несколько дневных переходов, а вот пешим ратникам – замучаешься ноги топтать да пыль глотать. Однако выбирать не приходилось.

Вернулся я в свой полк, в воинский стан, с грустью оглядел наш устроенный бивуак. Жалко покидать уже привычное, обжитое место – взять хотя бы тот же частокол – сколько сил надо было приложить, чтобы его возвести.

Я собрал бояр, объявил им, что утром снимаемся и идем под Зарайск, осажденный отступающими татарами. К моему удивлению, бояре новость встретили безразлично – в Зарайск так в Зарайск. Государь да князья-воеводы лучшезнают, где полку стоять или воевать.

Утро было суматошным.

После завтрака я начал формировать походную колонну. Дорогу я представлял смутно, да выручил один из бояр, проживавший ранее в здешних местах. Он-то и пошел в головном дозоре.

Первыми двинулись пешцы, за ними – конники, а затем уже потянулся выросший обоз. На подводах лежало запасное оружие, провиант и взятые трофеи.

К вечеру, едва я объявил привал с ночевкой, пешие повалились на траву. Воин в зрелых годах снял сапоги и, сидя на траве, разминал ступни.

– Веришь, боярин, ноги гудят, – сказал он мне, когда я проезжал мимо.

– Верю, служивый. Ноги не сбил ли?

– Левую кажись, малость.

– Пока видно, поищи подорожник, приложи. Худо будет, коль идти не сможешь. Тогда десятнику скажи да у обоза держись. Путь долгий еще. Держись!

Пока кашевары разводили огонь да готовили, многие уснули, не дождавшись ужина. Поскольку конным было полегче на марше, в дозоры заступили именно они.

Через несколько дней пути, когда мы, уставшие и насквозь пропыленные, выехали из леса на

опушку, то увидели вдали старинный город Арайск.

Я заметил, как от них отделился одинокий всадник, видимо – гонец, и помчался к осаждавшим город татарам. Мне думается, что татары первоначально приняли нас за небольшой отряд русских, случайно вышедший на город. Но по мере того как весь полк выходил из леса и разворачивался во фронт перед опушкой, их пыл угас, и татарская полусотня, развернувшись, бросилась назад.

Я не отдавал приказа на преследование. Это могло быть и любимой уловкой татарской. Сымитируют бегство и заманят в ловушку, под удар превосходящих сил в засаде. Нельзя спешить, надо сначала оглядеться, разведать – сколько татар и где стоят их основные силы?

Вот я и послал конных лазутчиков с наказом – обойти город и по возможности прикинуть силы противника. Узнать бы еще, что с городом, сколько там защитников и сколько они смогут еще продержаться. А там и ударить можно. Татарам по-любому сейчас придется воевать на два фронта: держать осаду и остерегаться нашего удара им в тыл, стало быть – давление на город ослабнет.

Пока лазутчики разведывали обстановку, пешцы порубили деревья, устроив нечто вроде частокола перед нашим порядком. Вздумают татары сейчас ударить, не сразу прорвутся: перед ними – заостренные, вкопанные в землю бревна, сзади нас – лес.

Мы развели костры, приготовили еду. После марша надо подкрепиться. Голодный ратник плохой воин.

Вернулись несколько групп лазутчиков. Одна из групп притащила пленного татарина. Прямо подарок! «Язык» – это ценно.