Атаман. Гексалогия

Итак, наиболее вероятно, что ценности похитили из комнаты самого дьяка. Ему бы сразу ценности в подвал спустить, а потом уж барона привечать. Да что об этом сейчас говорить? Поздно!

– Я хочу один в комнате твоей побыть – совсем немного.

Дьяк побагровел лицом, но не промолвил ни слова – вышел и запер дверь на ключ.

Не теряя времени, я достал из кожаного мешочка щепотку порошка и бросил на огонь свечи. Сам уселся в кресло и стал ждать.

Снова появилось марево зыбкое, потом – видение. Время в нем отматывалось назад.

Я увидел себя со стороны – вместе с Федором, потом – разный люд посольский, входящий к дьяку, потом снова Федор появился – в одиночку. «Ага, – сообразил я, – это утром было».

Затем в кабинете стемнело – ночь. Опять светло – день вчерашний. Обычная работа приказа – заходят и выходят писцы, подьячие.

Вот, опять интересно. Кабинет пуст, ларец на столе. Открывается дверь, и входит кто-то из посольских – в синем кафтане. Запирает дверь изнутри на ключ, достает из-за пазухи кожаный мешок, отпирает ключом ларец, пересыпает ценности в мешок и снова запирает ларец. Горловину мешка туго завязывает и сует его за пазуху. Кафтан топорщится – мешок-то великоват.

Тогда вор – а я в этом уже не сомневался – задирает полу кафтана и подвязывает мешок за завязки к гашнику штанов. Опускает кафтан – снаружи ничего особенно и не видно. И, открыв дверь, выходит.

Я смотрел, боясь моргнуть. Запомнил отчетливо одежду и лицо. Опознать бы надо, а в первую очередь – выяснить, куда делись ценности.

Видение пропало, я же сидел в кресле и думал. Куда мог пойти вор с мешком под кафтаном? В каждой комнате приказа сидят служивые люди – писари, столоначальники, подьячие. Достать и спрятать мешок при них – нереально. На выходе стража стоит, тоже мешок не вынесешь.

Загремел замок, вошел дьяк.

– Чего надумал?

– Ценности здесь украли, когда ларец на столе стоял.

– Не может быть! – Лицо дьяка побагровело от негодования.

– Пойдем, вместе посмотрим соседние помещения.

Дьяк, заперев кабинет, пошел следом со мной. От его кабинета по коридору можно было идти влево и вправо.

– Там что?

– Людская, ну – писари. Направо – подьячие сидят, а в конце – отхожее место.

– Да? – заинтересовался я.

А ведь местечко-то подходящее – уединенное, из-под кафтана мешочек достать можно. Только вот куда его после деть?

– Пойдем-ка, посмотрим отхожее место.

– Чего я там не видел? Вонь! – сморщился дьяк.

– Тогда постой здесь – я мигом.

Я дошел до туалета. Маленькое помещение, два очка. В стене – небольшое окно, забранное крепкой решеткой. Ухватился за прутья, дернул. Нет, сделано на века – решетка даже не шелохнулась. Выглянул в окно. Эта стена выходила не во двор – в узкий проезд. Разгадка где-то рядом. Туалет, окно на улицу…

Через окно ничего не выбросишь, это ясно. Но туалет-то типа сортир! Неприятно и противно, но придется искать.

Явышел в коридор, где меня терпеливо дожидался дьяк.

– Когда выгребные ямы чистили?

Дьяк растерялся – таких вопросов слышать ему еще не доводилось.

– Э-э-э… Сказать не могу. Тут, в приказе человек есть – так это его епархия: бумагой запастись, чернилами да перьями, а коли ямы выгребные полны – золотарей вызвать.

– Зови.

Золотарями на Руси называли ассенизаторов. Ездили они на телегах, в которых была здоровая бочка с крышкой. В телеге лежал длинный шест, к одному концу которого было закреплено ведро. Им и вычерпывали яму и выливали содержимое в бочку. Вещь сколь необходимая, столь и дурно пахнущая.

Дьяк привел – я бы назвал его завхозом, а тут – управляющий.

– Милейший, когда ямы выгребные чистили в последний раз?

– Так недавно – недели две назад.

– Зови золотарей – снова будем чистить.

«Завхоз» посмотрел на дьяка, тот кивнул –

исполняй, мол. Управляющий недоуменно пожал плечами и ушел.

– Не уверен полностью, но думаю, нам стоит посмотреть на очистку.

– Может быть – без меня? – попробовал увильнуть дьяк.

– Нет уж! Думаю – ценности найдем сегодня. Из приказа вечером никого не выпускай.

– Пойду распоряжусь.

Прав я или ошибся? Вот конфуз-то будет, коли не найдем ничего. Если обнаружим пропажу – никто и не узнает, где и как сыскали. А если «пустышка», мне от этого – в прямом и переносном смысле – дерьма не отмыться.

Прибежал управляющий.

– Золотарь приехал. Начинать?

– Погоди, за дьяком схожу.

Я зашел в комнату дьяка и почти выволок его под ручку в проезд.

Золотарь привычно снял дощатую крышку с выгребной ямы. В нос ударил зловонный запах. Дьяк брезгливо отшатнулся, и видно было, что его замутило.

– Господа хорошие, вы бы отошли – вымажу невзначай, – бросил золотарь.

– Потерпим, начинай, – поторопил я золотаря.

Золотарь приступил к своей работе. Одно ведро поднято и опрокинуто в бочку, второе… Когда я уже потерял счет ведрам, а дьяк начал терять терпение, золотарь вдруг сказал:

– Зацепилось чего-то, тяжело.

– Тащи!

Золотарь поднял ведро, поверх которого торчало нечто бесформенное.

– Несите воды, да побольше! А ты постой пока, – это я золотарю.

«Завхоз» исчез, и вскоре появился с двумя парнями, каждый из которых нес по два ведра воды.

– Лейте! – я показал рукой на ведро с находкой.