Атаман Платов

— Ну что ж, этого ждал, — сказал он, стараясь придать голосу твердость. — По правилу надобно попрощаться с полками.

— Приказано ехать без промедления.

— Без промедления и поеду. — И кликнул адъютанта, Кирилла Грекова. — Пригласи-ка, есаул, генералов да Шперберга.

— Ну вот, господа и боевые товарищи, кончилась моя с вами служба. Отзывают в Главную квартиру. Приехал за мной Николай Николаевич. — Платов медленно прошелся перед генералами, остановился. — С сей минуты в командование отрядом вступает генерал Кайсаров. Слышишь, Паисий! А первым помощником его и правой рукой быть отныне вам, Петр Матвеевич. — Генерал Греков щелкнул каблуками. — Вас, Константин Павлович, благодарю за помощь и все доброе, что вы вершили при мне. Пока остаетесь при штабе. Обещаю вам генеральский чин, постараюсь непременно выхлопотать. Вот, скажу я вам, и все. — И устало опустил руки.

По прибытии в Главную квартиру он явился к Барклаю, доложил о сдаче отряда.

— Отныне, граф, вы приписаны к Главной квартире. Так повелел император.

8-го марта произошла битва при Арси-сюр-Об. Она продолжалась весь день, а ночью Наполеон направил всю свою кавалерию против левого фланга армии Шварценберга, где находился отряд Кайсарова. Казаки расположились лагерем, спали, когда среди ночи послышалась стрельба. Неприятелю удалось опрокинуть охранение, ворваться в лагерь, захватить артиллерийскую батарею. Казаки отступили.

Узнав об этом, Платов пришел в неистовство.

— Никогда еще не было подобного! За всю службу не бегал я от неприятеля! Рано, рано списали меня! Был бы в отряде, не допустил такого позора!

Он написал Кайсарову полное гнева письмо, упрекал его, требовал, чтобы в дальнейшем искупил делами свой досадный промах и никогда бы ни знал ретирад.

А утром следующего дня двигавшиеся на соединение с Наполеоном корпуса маршалов Мармона и Мортье столкнулись у деревни Сомса с казачьими частями Кайсарова. Находившийся поблизости генерал Раевский развернул свой гренадерский корпус в боевой порядок и решительно атаковал неприятеля.

Побоище было страшным. Двух французских дивизий не стало. Были разбиты и корпуса Мармона и Мортье. Бросив семьдесят пять орудий, они спешно отступили к Парижу.

Платов наблюдал схватку. Он видел, как полк Иловайского бесстрашно врубился во вражское каре и сумел обратить драгун в бегство. Видел и другие полки из бывшего своего отряда. Они бились со свойственной казакам лихостью.

После сражения он поспешил к Кайсарову:

— Письмо мое получил?

— Так точно…

— Порви и забудь. За сегодняшнее дело большое казакам спасибо! — Сдернув папаху, атаман низко поклонился…

18 марта началось сражение за Париж. Планом предусматривалось овладение столицей с двух направлений: с севера — Силезской армией фельдмаршала Блюхера и с востока — Главной армией, которой командовал австриец Шварценберг.

На рассвете русская артиллерия нанесла удар по вражеским позициям на Бельвильских высотах, находящихся у восточной окраины Парижа. Вслед за тем перешел в наступление находящийся в авангарде армии корпус Раевского.

На командный пункт на горе Шомон Матвей Иванович прибыл, когда корпус атаковал врага. Из затянутой дымкой дали доносился грохот сражения.

— Это же возмутительно! — неистовал генерал Толь. — Назначить наступление и не подвести ко времени войска!

— О чем вы, Карл Федорович? — спросил его Платов. — Нет ни армии Блюхера, ни австрияков Шварценберга! Блюхер донес, что опаздывает на семь часов, а Шварценберг заявил, что подойдет с войском не ранее полудня.

— Да как же можно такое!

— Это у нас нельзя, а у союзников можно. Мы не стали ждать. Ежели пушки заряжены, а шнуры натянуты, остается одно — стрелять! Вот мы, не ожидая их, и начали.

Знавший о плане сражения Шварценберг два дня назад послал к Блюхеру офицера. Путь предстоял неблизкий, и нужно было торопиться. Однако на переправе у реки майора задержали. Комендант накричал и сказал, что пропустит лишь после того, как пройдет дивизия.

— Ну черт с тобой! — выругался австрийский майор и направился в придорожную гостиницу.

Он не спал вторую ночь, и усталость свалила его. Проснулся, когда в окно заглянуло солнце, в штаб Силезской армии прибыл только к вечеру.

Прочитав распоряжение Шварценберга, начальник штаба Гнейзенау бросился к карте, измерил расстояние до столицы:

— Скачите назад, майор, и передайте, что у армии нет крыльев. Она прибудет с опозданием на семь часов!

По непонятным причинам запаздывали войска и Шварценберга.

Против корпуса Раевского и гвардейцев Ермолова оборонялись войска французского маршала Мармона. Они заняли подготовленный рубеж, сосредоточили артиллерию и, отбив первую атаку русских, нанесли им немалые потери. Туда на усиление наступающих бросился с гвардией генерал Ермолов.

Ударила дивизия Паскевича, подоспела дивизия Чеглакова. Но засевшие на высоте французы дрались с упорством. Накануне им прочитали письмо Наполеона, который обещал поспешить на помощь столичному гарнизону, требовал держаться любой ценой.