Атаманова казна

Узнать о требовании Туманова выдать со складов оружие большого труда не составило, уже к обеду караул складов и учетчик, выдавший 150 ящиков винтовок, истово клялись всем в правильности предъявленных Тумановым бумаг и показывали, где стояли грузовики и как всё в них загружали. А водители, при опросе, инициативно заявили о принуждении их к поездке, и подозрительно-странной задержке третьего автомобиля, хотя он был возвращён на склады, и оказался в целости и сохранности. Дальше приехали на железнодорожную станцию. Начальник станции был, прямо-таки, раздавлен обрушившимся на него вниманием господ боевиков и искренне сотрудничал со следствием, показав запись в журнале отношений и график отправки эшелонов, пояснив, что вагон убыл со станции в три часа ночи, и сейчас находится уже где-то на пути к Сарапулу. Телеграфист услужливо предъявил господам эсерам копию отправленного Тумановым сообщения в штаб Дутова, и запись об этом в своём журнале. Конфисковав оба журнала Клепинов и Балуев вернулись в штаб, дождались Фортунатова и доложили ему о расследовании, а он решил проинформировать Каппеля.

В штабе Каппеля собранная ими информация оказалась никому не нужна, отношение к боевикам кадрового офицерства было более чем прохладным, и ощущалось кожей, как неприятно военным общаться с ними по этому поводу. А самому Фортунатову Каппель дал понять прямо, что его штаб уже занят планированием наступления на Нижний Новгород и Москву, и отвлекать своих подчиненных на сторонние вопросы он никому не позволит. Поэтому Фортунатов, после беседы с директором банка, полностью переключился на отправку караванов с золотом в Самару, и весь массив собранной информации просто принял к сведению, решив доложить при случае в Комуч.

(Случай представился 13 августа, когда по запросу Самары, о дополнительном уточнении количества отправленных ценностей, Фортунатов отправил телеграфом, особым шифром, на имя товарища председателя Комуча и управляющего ведомством финансов Брушвита, сообщение о результатах проведенной проверки. Не известно, что послужило поводом для принятия решения Комучем – эта или иная информация, но тем же днём в Оренбург была отправлена телеграмма, о лишении Дутова всех делегированных ему полномочий Комуча.)

Пока же телеграфировали в Сарапул о встрече и досмотре на станции вагона, отправленного Тумановым. Вагон досмотрели. Но кроме отсутствия 3 ящиков с винтовками, никаких несоответствий документам обнаружено не было. Разве что часть винтовок перевозились россыпью, укрытая брезентом. Списали недостающее на воровство и отсутствие охраны, и вагон убыл дальше в Екатеринбург. А угнанный грузовик, с похищенным добром, приписали пропавшим охранникам и персоналу банка. В караул они заступали утром? Утром. Накануне ночью угнать санитарный грузовик могли? Могли. И было их трое, или пятеро. В общем, боевые группы эсеров принялись разыскивать их, выставив досмотровые пикеты на пристани и дорогах из Казани. Про Туманова пока забыли, да и не появлялся он больше в Казани. Вспомнили о нем 14 августа, когда с Самары телеграф принял шифрованное сообщение главы Комуча Вольского о розыске и задержании Туманова, и досмотре любого транспортного обоза, числом более двух подвод. Устным распоряжением депешу довели всем постам на трактах, железных дорогах и переправах. Что же должно находиться в подводах разыскиваемого обоза, по понятным причинам, не указали.

Марш-марш

(8 августа 1918)

Все казаки были собраны в «штабной» избе, за исключением стоящего в дозоре Щукина. Перед началом погрузки и выдвижения обоза Туманов решил довести до казаков особенности целей и задач, стоящих перед отрядом.

– Предстоит марш, более 900 верст. – сухо доводил он до собравшихся информацию. – Нам поручено доставить атаману, в Оренбург, золотой запас войсковой казны. Особенность нашего груза и обоза в том, что его будут пытаться перехватить: как части Народной армии эсеров, так и армии большевиков. Сто пудов золота это не баран чихнул. Поэтому, – он слегка повысил голос, – нам предстоит совершить не просто марш, а рейд по территории противника. Расчётное время на движение полтора-два месяца. Передвигаться предстоит скрытно, избегать встречи с населением и воинскими подразделениями, а при случайной встрече не оставлять свидетелей нашего передвижения.

Туманов оглядел притихших и посуровевших лицами казаков, остался удовлетворён: никто не обозначил удивления, не попытался вильнуть взглядом.

–  Боестолкновения на марше неизбежны, тяжелораненых нам оставлять будет негде, и они – свидетели, которых оставлять тоже нельзя. Я вас очень прошу не подставляться без нужды. – и эту информацию казаки приняли спокойно, – С этого дня мы все в рейде, до момента, пока золото не будет передано в казну войска. Сегодня день на сборы и отдых. Ночью начинаем движение. Всё.