Атаульф

И неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы не Визимар-кузнец. Даже до кузни, что на отшибе стояла, весть донеслась о покаянии богатырском годьи Винитара. Близко к сердце принял это Визимар. К исходу второго дня пришел он в храм Бога Единого, неся с собой что-то, в холстину завернутое. Кузнец в селе нечастый гость. Как завидели его, так и пошли вместе с ним к храму Бога Единого — посмотреть, что такое Визимар-вандал принес.

Визимар в храм твердым шагом вошел. Сперва оглядел все в храме как следует, кое-что потрогал; после взгляд на лежащего на полу годью перевел. Годья же не шевелился, будто мертвый, и Визимара не замечал.

Приблизился Визимар и, холстину развернув, железный крест явил. И с силой перед годьей его в пол земляной вбил.

Невидано дорогой это был подарок. Сколько железа Визимар на крест этот извел. И испуг от восхищения сковал нас всех, кто это видел. Ульф, как увидел, аж застонал сквозь зубы.

И вдруг закричала мать наша Гизела, всегда тихая и безмолвная — да так пронзительно, что в ушах зазвенело:

— Чудо! Чудо явлено!

И то, разве не чудо, что из сострадания к годье Винитару язычник Визимар крест выковал, столько металла дорогого извел, да еще сам его в храме Бога Единого водрузил?

И все разом подхватили и стали кричать:

— Вставай, годья Винитар, вставай! Ты столько нам о чудесах рассказывал, которые Бог Единый творил! И вот, явлено тебе чудо, а ты лежишь с закрытыми глазами и не хочешь его видеть!

И пошевелился годья Винитар, застонал от боли, ибо все тело у него онемело, и открыл глаза. Завидев же крест, словно сил набрался. Руками за перекладину уцепился и на колени поднялся.

Все ахнули, будто воскрешение из мертвых увидели. Мне тоже казалось, что годья Винитар мертв был, а теперь вдруг ожил, потому что кузнец-вандал перед ним железный крест поставил. У меня даже колени ослабели. И тогда я пал на колени. Многие кругом тоже встали на колени, стали кричать и петь и славить Бога Единого и Доброго Сына Его.

Одвульф, который все это время в храм Бога Единого не ходил, услышал, как все о чуде кричат. Захотел Одвульф на чудо поглядеть и узнать, кто святости допреже его, Одвульфа, достиг. И вошел в храм. Едва лишь завидели Одвульфа, как подниматься с колен стали, чтобы прибить завистника до смерти. Я увидел, что у отца моего Тарасмунда, который рядом с умиленным лицом молился, вдруг кулаки побелели, так хотелось ему Одвульфу все ребра переломать. Хоть и родич нам Одвульф, но противен был нам. И понял опасность Одвульф и спасся у себя дома.

Годья же от алтаря лицо к нам обратил и оглядел всех собравшихся. Многие из тех, кто спасать годью пришел, не веровали в Бога Единого. И тут слезы умиления потекли по бороде годьи. И многие из тех, кто на коленях стоял, тоже зарыдали. И встал годья и пошел, шатаясь и в голос рыдая, прочь из храма. Все расступались, ему дорогу давая, а после следом за ним двинулись.

Вышел годья Винитар из храма Бога Единого, и дождь его омочил. С трудом волоча затекшие ноги по грязи, пошел годья к дому Одвульфа. И толпа за годьей шла. И все больше людей сходилось, ибо о чуде уже все слыхали, хотя не все поняли, в чем собственно чудо состояло.

Даже Хродомер пришел. Хродомер пришел посмотреть на ангела. Мол, передавали ему, будто ангел приходил от Бога Единого и послание принес. Хотел Хродомер с этим ангелом потолковать. Спросить про чужаков, про то, каково там нынче Рагнарису, не врет ли Ульф про чужаков.

Увидел же Хродомер, как и прочие собравшиеся, что годья Винитар к дому одвульфову подходит, а ангела никакого не было. Одвульф же решил, что убивать его всем селом пришли, в доме затворился и закричал, что дорого жизнь свою продаст.

Винитар же в жидкую грязь на колени пал у входа в дом одвульфов и громко о прощении молить стал.

Одвульф сперва не верил своему счастью. Думал, не хитрость ли это военная, чтобы его из дома выманить. Годья призвал остальных тоже Одвульфа молить. И кое-кто из женщин от восторга перед чудом начали кричать: мол, прости его, Одвульф!

Понял Одвульф, что убивать его не хотят, и из дома вышел. Увидал, как годья в грязи на коленях стоит и плачет, громко взрыднул и тоже на колени бухнулся, брызги подняв. После чего зачерпнув жидкой грязи обеими руками, на голову себе вылил и лицо вымазал. Тоже прощения просить стал.

Так стояли и рыдали и дождь их поливал.

Визимар-кузнец глядел на них и голову чесал в недоумении. А Хродомер буркнул:

— Вот она, новая вера, вывалялись в грязи, как свиньи, и плачут.

И ушел, сердито палкой стуча.

Крест же визимаров, который чудо сотворил, был большой, тяжелый, а чтобы годье его в руке держать сподручней было, сделал его кузнец с рукоятью, наподобие меча. Это он сам потом годье объяснял, находчивостью своей похваляясь.

Ульф несколько дней ворчал себе под нос, что, видать, спятил кузнец, пока один в кузне сидел. Виданое ли дело, столько доброго железа на безделку изводить.