Athanasy: История болезни

Просторный, длинный и ярко освещённый зал с высокими потолками был полностью очищен от плоти. На сером и ровном полу громоздились массивные металлические цистерны. В боку каждой из них были прорезаны смотровые окна; сквозь толстый слой мутного стекла виднелось что-то красное, багровое, коричневое – спрессованное, истерзанное, но явно живое.

Оставшееся пространство вокруг полнилось странной мебелью: столами, оборудованием, контейнерами и баками поменьше.

Сара прошла в зал и со вздохом распрямилась, став ещё на две головы выше. Она постучала по боку одной из цистерн.

– Это? Архив для международного научного сообщества. Каждое из этих слов уже утратило свой изначальный смысл, каждая из этих сущностей вполне могла прекратить своё существование. Сообщество? Народы? Наука? Вместо народов касты, вместо науки инерция, вместо сообщества… Плёнка.

Старший Инженер зашагала дальше, постукивая по каждой из цистерн на ходу:

– В этих консервах хранятся изобретения Плёнки. Наши с ней выдумки. Культуры бактерий в кишечных тканях, извлекающие минералы из горной породы, – раздался металлический стук. – Промышленная фильтрация воздуха гипертрофированной лёгочной тканью, очистка бытовых стоков сетью сотен и сотен вскрытых человеческих тел, вечно живых, вечно функционирующих…

Стук, стук, стук.

– Манифестация безграничности человеческой изобретательности. Или жестокости. Нас заставили быть жестокими. Это не наша вина.

Сара внезапно ссутулилась и присела на контейнер, жалобно скрипнувший под колоссальным весом. Она отломила один из наростов со своего тела, сунула его в рот и принялась жевать с отсутствующим видом.

– Зачем ты рассказываешь нам всё это? – спросил Джоз; под конец фразы его голос не выдержал и дрогнул. Он подошёл к одной из цистерн и поднёс к ней руку, но так и не решился коснуться.

Сара перестала жевать и недовольно воззрилась на него:

– Я горжусь своей работой! Конечно же, я хочу похвастаться, поделиться. Впервые у меня появилась публика. Я думала, уж вы-то поймёте. Ведь у нас симпозиум. Кстати…

Она встала и прошла к одной из цистерн. Раздался пронзительный скрип – Старший Инженер принялась откручивать металлическую крышку. Открыв бак, она покопалась в его глубинах и извлекла наружу целую охапку уже знакомых наростов, похожих на те, что росли по всему её телу.

– Во время пиршества полагается есть, – сказала она, выкладывая добычу на стол. – Конечно, я вегетарианец, поэтому угощение соответствует. В этом месте быстро отучиваешься есть мясо.

Полынь схватила со стола кусочек и попробовала его надкусить. У еды оказался удивительный, совершенно незнакомый вкус и аромат – чуть горький, но всё же аппетитный.

Джоз с искажённой гримасой смотрел, как она жуёт плоть неизвестного происхождения.

– Что это? – с отвращением спросил он.

– Грибы, – ответила Старший Инженер. – Должны же у меня быть личные проекты. Я тоже хочу премии и гранты.

Она потыкала пальцем в наросты на своём лице, каждый раз выбивая из них облачка светящейся пыли:

– Грибы являются популярными кандидатами для симбиоза. А человеческое тело может послужить отличным субстратом для мицелия. Мёртвое. С живым телом возникают проблемы. Глубокие микозы, отравления токсинами, разрушение живых тканей вегетативным телом гриба… Вызванная этим невыносимая боль. Но что, если субстрат бессмертен? Ситуация меняется кардинально.

Сара склонилась к столу и понизила голос; он зазвучал напряжённо и пылко:

– Сколько мучительных заболеваний и состояний может соседствовать в наших бессмертных телах? Перспективы для развития безграничны. Теперь мы способны прожить все четыреста тысяч лет Кали-Юги, создать совершенное тело, совершенное вместилище для разъярённого бога, который спустится сюда, чтобы разрушить наши тела и выпустить Ад, накопившийся внутри, который растворит всю Вселенную… И цикл запустится снова.

Она выпрямилась и со вздохом уселась на уже изрядно помятый контейнер.

Полынь тщательно прожевала кусок гриба, после чего склонилась к Джозу и прошептала:

– Что будем делать?..

– Мы всё ещё можем следовать плану, – прошипел в ответ он; а вслух сказал следующее: – Госпожа Доктор, ты явно знаешь очень многое о мире. У меня есть один важный вопрос. Существует ли Главкон? Действительно ли он прикован на дне Котлована?

Старший Инженер помедлила с ответом.

– Существует, – повторила она, – очень подходящее слово. Старый упрямец продолжает влачить своё бессмысленное существование. Конечно, у него нет выбора. Но он не сдаётся – и это является для меня загадкой.

– Ты знаешь, где он? – нетерпеливо спросила Полынь.

– Конечно, знаю. Ведь он мой начальник.

Джоз отпрянул от стола, выставив перед руку-кирку:

– Ты слуга Главкона?!

– Ну почему сразу слуга, – обиженно ответила Сара. – Коллега. Сотрудник. Подчинённая. Конечно, если бы он соизволил выполнять свою руководящую функцию. Но ему это, кажется, больше не интересно.

– Мы хотели бы увидеться с ним, – твёрдо сказал Джоз.

Полынь затаила дыхание. Сама того не заметив, она схватила его за руку, и теперь сжимала её – отчаянно и нервно, как будто свою последнюю защиту.