Атлант расправил плечи. Книга 2

— Рагнар Даннешильд, — произнес Реардэн, будто разом увидев все десять лет, заключавшие в себе бесконечный список преступлений, заключенных в этом имени.

— Подумайте, мистер Реардэн. Сейчас в нашем распоряжении два способа существования: стать бандитом и душить безоружные жертвы или стать жертвой и работать на благо душителей. Я отказался стать тем или другим.

— Вы выбрали существование за счет силы, как они.

— Да — но только открыто. Честно, если хотите. Но я не отнимаю у тех, чьи руки связаны, а рот заткнут кляпом. Я не требую от своих жертв помощи, не говорю, что действую ради их блага. Я ставлю на карту свою жизнь, и они могут сразиться со мной в честной битве оружием или умом. Честной. Я против вооруженных сил, пушек, самолетов и линкоров пяти континентов. Если хотите высказать нравственные соображения, мистер Реардэн, тогда уж скажите, кто человек более нравственный: я или Висли Мауч?

— У меня нет ответа, — чуть слышно сказал Реардэн.

— Почему это вас шокирует, мистер Реардэн? Я просто живу по закону системы, которую установили мои сограждане. Они считают достойным вести дела с позиции силы, и я даю им то, что от меня требуется. Они считают целью моей жизни служение им. Что ж, пусть они еще более уверуют в это. Если они думают, что мой разум принадлежит им, пусть придут и заберут его.

— А какую жизнь выбрали вы? Какому делу вы служите?

— Делу моей любви.

— Любви к чему?

— К справедливости.

— Вы стали пиратом, чтобы служить справедливости?

— Чтобы приблизить тот день, когда мне не надо будет оставаться пиратом.

— И когда же придет этот день?

— Тогда, когда вы сможете свободно получать прибыль от металла Реардэна.

— Ничего себе! — засмеялся Реардэн. — И это ваша цель?

Лицо Даннешильда не изменилось.

— Да.

— Думаете, вы доживете до этого дня?

— Да. А вы?

— Нет.

— Тогда чего вы ждете, мистер Реардэн?

— Ничего.

— Какому делу вы служите? Реардэн взглянул на него:

— Почему вы спрашиваете?

— Чтобы вы поняли, какому делу я не служу.

— Я никогда не стану одобрять действий преступника, и не думайте.

— Я и не рассчитываю на это. Просто хочу помочь вам кое-что понять.

— Если то, что вы мне рассказали, правда, почему вы стали бандитом? Почему просто не вышли из игры, как… — Он запнулся.

— …как Эллис Вайет, мистер Реардэн? Как Эндрю Стоктон? Как ваш друг Кен Денеггер?

— Да!

— А вы бы это одобрили?

— Я… — Реардэн замолчал, удивленный собственной мыслью.

Он увидел улыбку Даннешильда — словно на холодном каменном склоне проступила первая весенняя зелень. Реардэн неожиданно осознал, что лицо Даннешильда более чем красиво, оно обладало завораживающим совершенством: суровые, гордые черты, надменный рот викинга. Похоже, сам Даннешильд не знал об этом; мертвенная строгость его лица не допускала, чтобы кто-то имел наглость им восхищаться. Но улыбка поражала живостью.

— Я согласен с вами, мистер Реардэн. Но я избрал для себя особую миссию. Я охочусь за человеком, которого хочу уничтожить. Он умер много столетий назад, но пока в человеческой памяти не будет стерто последнее воспоминание о нем, мир не станет местом, где возможна достойная жизнь.

— Кто этот человек?

— Робин Гуд.

Реардэн смотрел на Даннешильда непонимающим взглядом.

— Этот человек грабил богатых и отдавал награбленное бедным. Ну а я — граблю бедных и отдаю все богатым. Точнее, я отбираю у ворующего бедняка и отдаю трудолюбивому богачу.

— Что, черт возьми, вы хотите сказать?