Атлантический комплекс

— O’кей, ладно. Я понял намек. Нет необходимости винить меня во всех преступления человечества. Вы подростки все одинаковые. Давайте посмотрим, сделает ли ваше поколение что-то лучшее с этой планетой. Артемис нажал на блокировку кейса в оснастке именно 20 раз, прежде чем шагнул в ресторан. — Поверьте мне, мы подростки не все одинаковые, — сказал он, проходя мимо Адамссона, — И я намерен сделать лучшее. Внутри ресторана было более десятка столов, все с установленными на них стульями, за исключением одного, с льняной скатертью, загруженного бутилированной водой и спа-пакетами для каждого из 5 мест. Пять, — думал Артемис, — Хорошее число… Надежное. Предсказуемое. Четыре пятерки — двадцать.

Артемис решил, что в последнее время пять — было, его числом. Хорошие вещи происходили, когда было замешано число пять. Разум осознавал, что это смешно, но он не может игнорировать тот факт, что трагедии в его жизни произошли в годы не делимые на пять: его отец исчез, и был изувечен, старый друг Джулиус Крут, командующий ЛеППРКОН был убит известной пикси Опал Кобой, в годы без единой пятерки. Сам он был 5 футов 5 дюймов и весом 55 килограммов. Если бы он коснулся чего-то пять раз или кратно этому, то, вещи становились надежными. Дверь останется закрытой, например, или будет защищать этот дверной проем, как это и было задумано изначально. Сегодня все приметы были хорошими. Ему 15 лет. Три раза по пять лет. А его номер в отеле в Рейкьявике был под номером 45. Даже снегоход, который он получил, до этого времени был невредимым; его регистрация была кратна 5, плюс 50 куб. см двигателя в придачу… Все хорошо. Было только 4 гостя, приезжающих на встречу, но еще и он сам, что составляло пять. Поэтому не нужно паниковать. Часть Артемиса ужаснулась своим новообретенным суеверием о числах. «Контролируй себя. Ты же Фаул. Фаулы не полагаются на удачу — оставь эти смешные навязчивые идеи и стремления» Артемис нажал защелку кейса 20 раз, чтобы успокоить Богов чисел. Четыре пятерки — и он почувствовал, как сердце замедляться. «Я брошу привычки завтра, когда эта работа будет завершена». Он бродил по трибуне метрдотеля, пока Адамссон и его снегоуборочная машина не исчезло за изогнутым хребтом снега, который можно было бы принять за позвоночник кита, а затем подождал еще минуту пока грохот транспортного средства, не исчез с кашлем старого курильщика.

«Очень хорошо. Время заняться делом». Артемис спустился с пяти деревянных ступенек в главный зал (потрясающе, хороший знак), пронизывая ряды колонок, — где висели точные копии Маски Стора-Борг, — пока он шел к накрытому столу. Места были повернуты в его сторону, и было заметно небольшое мерцание на поверхности стола, как туман от высокой температуры.

— Доброе утро, друзья, — сказал Артемис на гномьем языке, заставляя себя произносить волшебные слова весело и непринужденно. — Сегодня — день, когда мы спасем мир. Туман теперь казался электрическим, с треском неоново-белых помех проходящих через него и лица, купающиеся в его недрах, как призраки из сна. Лица делались четче, появлялись тела и конечности. Появились крохотные фигурки, совсем как дети. Как дети, но не то же самое. Это были представители волшебного народца, и среди них, пожалуй, только друзья Артемиса. — Сохранить мир? — Сказала капитан ЛеППРКОН Элфи Малой, — Старый добрый Артемис Фаул, а я скажу, что такая саркастичность как спасение мира не похоже на тебя вообще. Артемис знал, что он должен улыбнуться, но не мог, вместо этого он нашел чувство вины, что-то чуждое его характеру.

— Тебе нужен новый усилитель щита, Жеребкинс, сказал он кентавру, который неловко балансировал на стуле, предназначенном для людей, — Я могу видеть мерцание от крыльца. Какой же ты технический эксперт? Сколько лет ты его использовал?

Жеребкинс стукнул копытом, что делал всегда, когда раздражался, и видимо именно поэтому он никогда не выигрывал в карты.

— Рад видеть тебя, вершок. — Так сколько лет? — Я не знаю. Может быть, четыре года. — Четыре. Вот видите. Какой у него номер? Жеребкинс выпятил нижнюю губу.

— Какой номер?.. Это усилитель продержится еще лет сто. Может быть, нуждается в настройках, но не более того. Элфи встала и подошла к главе стола. — Вы двое должны начать спарринг сразу? Разве не стоит немного остыть после всех этих лет? Вы — как две дворняги метите территории.

Она положила два тонких пальца на предплечье Артемиса.

— Не трогай его, Артемис. Ты же знаешь, насколько чувствительными кентавры бывают. Артемис не мог смотреть ей в глаза.

Внутри левого сапога, он отсчитал 20 постукиваний пальцами. — Очень хорошо. Давайте сменим тему. — Пожалуйста, — сказал третий представитель волшебного народца в комнате, — Мы сталкиваемся с Россией для этого, Фаул. Таким образом, если сменим тему то на ту, ради которой мы пришли сюда, чтобы обсудить.

Командиру Рейн Винийа явно не нравилось находиться так далеко от любимого Полис Плаза.