Атлантида

Три мили оставалось до южной оконечности фьорда; три мили до расщелины, где ждет «скайкар»; три мили по темной воде на яхте, ничем не защищенной от прожекторов, автоматов и тяжелых пулеметов. Все их вооружение составляет один пистолет и один револьвер. А патрульные катера наверняка уже предупреждены об угнанной яхте. Единственным утешением служило то, что патрульные катера находятся сейчас в противоположном конце залива; это давало Питту и его друзьям еще несколько минут выигрыша во времени. Утешение, правда, крайне слабое. Имея преимущество в скорости и двигаясь встречным курсом, патрульные катера запросто перехватят яхту раньше, чем они успеют добраться до расщелины.

– Ал! – позвал Питт.

– Здесь, капитан! – гаркнул Джиордино.

– Раздобудь несколько бутылок. Наверняка на борту отыщется хотя бы с полдюжины подходящих емкостей. Залей в них все, что найдешь легковоспламеняющегося. Дизельное топливо не годится, поищи бензин или растворитель.

– Коктейль Молотова! – В глазах Джиордино заплясали озорные чертики. – Какая прелесть! Я с детского сада им не баловался.

Два шага – и он скрылся в люке, ведущем в машинное отделение.

Питт бросил взгляд через плечо на моторную лодку; она набрала ход и выходила на параллельный курс с явным намерением притереться к яхте борт в борт. В свете огней верфи и «Ульриха Вольфа» было видно, что на ней всего два человека: один у руля, другой на корме с автоматом в руках. Тот, что стоял у штурвала, недвусмысленным жестом показал себе на ухо. Питт понял и включил рацию, оставив ее на той частоте, на которую она была настроена.

Из динамика послышался мужской голос с начальственными интонациями, чего-то требующий по-испански. Питт без труда догадался, что ему приказывают заглушить движок и лечь в дрейф. Свободной рукой он схватил микрофон и ответил:

– Не говорю по-испански.

– Стой, стой! – крикнул тот же голос.

– Всем вниз и лечь на пол, – скомандовал Питт женщинам. Они молча повиновались и поспешно спустились в каюту.

Питт замедлил ход и встал в дверях рубки, предварительно засунув за, пояс кольт со взведенным курком. Вооруженный автоматом тип на корме моторной лодки подобрался, собираясь перепрыгнуть на яхту.

Питт еще убавил скорость, сохраняя все же небольшой ход и маневрируя таким образом, чтобы охранник мог перелезть через планшир только в непосредственной близости от мостика. Надо было все очень точно рассчитать – и время, и расстояние. А потом ждать – терпеливо и безропотно, как охотник в засаде.

И в тот самый момент, когда охранник наконец перепрыгнул на яхту, Питт резким движением двинул оба дросселя до упора и тут же вернул их в прежнее положение. Яхта рванулась вперед раненой птицей, но почти сразу вновь замедлила ход. Неожиданный рывок заставил охранника потерять равновесие, и он плюхнулся плашмя на узкую палубу левого борта.

Двигаясь с изяществом балетного танцора, Питт одним плавным движением выскользнул из рубки, приложил растянувшегося охранника каблуком по шее, нагнулся и выхватил из его ослабевших рук автомат – «Бушмейстер М17С», – после чего для верности врезал еще разок прикладом по тому же месту. Наведя ствол на второго охранника, стоявшего за рулем, Питт дал по нему очередь, но промахнулся. Рулевой упал на колени, резко вывернул штурвал и врубил полный газ, уходя в сторону от яхты. Натужно ревя мотором, лодка умчалась прочь, вздымая облака брызг и оставляя за собой бурно пенящуюся струю. Не особенно интересуясь дальнейшей судьбой моторки, Питт вернулся в рубку и подал дроссели вперед до отказа. Корма яхты зарылась в воду, нос задрался под углом чуть ли не в сорок пять градусов, и она стремглав понеслась по темной воде со скоростью почти в пятнадцать узлов.

Теперь все внимание Питта сосредоточилось на патрульных катерах, которые уже сделали разворот и на полной скорости следовали обратным курсом. Лучи их прожекторов целенаправленно шарили над водой, все ближе подбираясь к яхте беглецов. Не вызывало сомнений, что охранник на моторной лодке уже доложил по рации об имевшем место инциденте. Ведущий катер на полмили обогнал ведомого. Питт, поглядывая в ветровое стекло, пытался вычислить, где именно он перехватит яхту, но был уверен только в одном – это произойдет гораздо раньше, чем яхта доберется до расщелины. А последующие шесть или семь минут определят для них разницу между жизнью и смертью. К этому моменту яхта уже покинула акваторию верфи, и до цели оставалось меньше двух миль.

Моторка между тем возобновила преследование, благоразумно держась ярдах в двухстах позади яхты. Оставшийся в одиночестве охранник от стрельбы пока воздерживался – то ли был занят управлением, то ли боялся зацепить своего напарника.

Джиордино вернулся в кабину, неся в охапке четыре большие бутыли, наполненные растворителем для смывания масла. Горлышки бутылок были обвязаны обрывками ветоши. Он осторожно уложил свою ношу на диванную подушку и потер огромный синяк на лбу.

– Как это тебя угораздило? – сочувственно спросил Питт.