Атлантида

— Вы хотите сказать, что в результате этого смешения Солон невольно заменил слово «Кефтью» словом «Атлантида» и отнес это событие к моменту гибели минойской цивилизации?

— Совершенно верно, — кивнул Диллен. — В рассказе Платона нет оснований для предположения, что Солон помнил хоть что-нибудь о второй части текста. Там нет ни катаракты, ни золотой равнины, ни пирамид, то есть ничего такого, что можно легко забыть. Значит, кто-то действительно очень сильно ударил его по голове в последнюю ночь пребывания в Египте.

Солнце садилось за горизонт, отбрасывая золотистые лучи на темную воду Большой гавани. После непродолжительного вечернего перерыва ученые вернулись в конференцзал. Несмотря на жару, многие часы, проведенные за изучением древнего папируса, и весьма напряженные дискуссии, никто не чувствовал себя утомленным. Напротив, ощущался необыкновенный подъем. Всем казалось, что наконец-то найден ключ к пониманию далекого прошлого и это поможет изменить представление о древних цивилизациях.

Диллен уселся за стол и взял слово:

— Наконец, Джек, я могу вернуться к тому символу, который показался тебе знакомым.

Вдруг раздался громкий стук в дверь, и на пороге появился молодой человек.

— Извините, профессор, но это очень срочно. Доктор Ховард, вас к телефону.

Джек вскочил с места, подошел к парню и, взяв у него мобильный телефон, удалился на балкон.

— Ховард слушает.

— Джек, это Костас. У нас объявлена красная тревога. Ты должен немедленно вернуться на «Сиквест».

ГЛАВА 5

Джек потянул на себя рычаг управления вертолетом, и машина зависла в воздухе, натужно урча двигателем нелегка подрагивая от напряжения. Он поправил шлем со встроенными наушниками и осторожно нажал левую педаль, одновременно поворачивая вертолет боком к раскинувшейся под ними живописной картине. Джек повернулся к Костасу, и оба посмотрели в открытую боковую дверь вертолета.

Примерно в тысяче метров от них раскинулось дымящееся сердце острова Фера. Вертолет завис как раз над затопленными остатками гигантского кратера, острые края которого угрожающе возвышались над темной морской водой, образуя отвесные скалы. Прямо под ними находилось безжизненное, покрытое камнями пространство под названием «Неа-Камени», из недр которого то и дело вырывались темные клубы дыма и водяного пара. Это грозный знак предупреждения, подумал Джек, вглядываясь в острые края кратера. Такое впечатление, что внизу притаился гигантский тяжело дышащий бык, готовый в любую минуту извергнуть наружу содержимое своего огненного чрева.

В наушниках зазвучал голос, слушать который Джек был готов всю жизнь.

— Потрясающее зрелище! — воскликнула Катя. — Именно здесь Африканская и Евразийская плиты сталкиваются друг с другом, создавая огромное напряжение и производя больше землетрясений и извержений вулканов, чем где бы то ни было. Стоит ли после этого удивляться, что все древнегреческие боги славились жестокостью и часто подвергались тяжелым испытаниям. Основать здесь цивилизацию — все равно что построить город на геологическом разломе Сан-Андреас.

— Да, это так, — согласился Костас, — но без тектонических движений плит образующийся под землей камень никогда бы не превратился в мрамор, а без него не было бы ни храмов, ни скульптур. — Он показал рукой на остроконечные выступы скал. — А вулканический пепел? Еще римляне обнаружили, что если добавить его в известковый раствор, то получится нечто вроде прочного бетона.

— Совершенно верно, — подтвердила Катя. — Кроме того, вулканический пепел обогащает землю, делая ее исключительно плодородной. Знаменитые равнины вокруг вулканов Этна и Везувий превратились в житницу всего Древнего мира.

Джек улыбнулся, прислушиваясь к их разговору. Костас неравнодушен к женщинам, а вместе с Катей они разделяли общую страсть к геологии, и эта тема доминировала в их разговорах на протяжении всего пути от Александрии.

«Линкс» уже возвращался в Морской музей, когда Костас получил срочный сигнал от Тома Йорка, капитана «Сиквеста». Передав сообщение Джеку, он сразу повернул на юг, по направлению к Египту. В тот вечер он прибыл в порт Александрии и с интересом наблюдал, как Джек с великим сожалением прощается с Дилленом и Хибермейером, хотя внешне все они казались совершенно спокойными.

Незадолго до этого Джек узнал, что Катя давно увлекается подводным плаванием и вообще опытная ныряльщица. Так что, когда она подошла к нему на балконе и спросила, не может ли присоединиться к их экспедиции, он не нашел причин для отказа.

— Для меня это прекрасная возможность побывать на переднем крае археологических споров, — пошутила девушка. — Мне будет очень интересно увидеть собственными глазами, что представляет собой современная археология.

Тем временем ее ассистентка Ольга должна была вернуться в Москву по каким-то срочным делам.

— А вот и судно…