– Ты такой горячий, ты такой нежный и превосходный… Каждый раз, когда я ощущаю тепло твоего тела, мне хочется свершить что-то невероятное, чтобы нам обоим было хорошо. Я не остановлюсь ни перед чем, пусть даже я потеряю свою гордость, стыд и забуду о своем положении… Когда ты рядом, я теряю рассудок от того блаженства, которое ты мне предоставляешь.
Герд прижимал к себе обнаженное и нежное тело девушки и не смел сдерживать свои желания. Он смотрел в ее счастливые глаза и читал по ним: «Что ты медлишь, милый мой мальчик?».
Литея тихо застонала, прижала Герда к себе за бедра и замерла.
– Остановись, – зашептала она. – Я хочу чувствовать тебя и этим наслаждаться. Не спеши, у нас много времени.
Над океаном снова пронеслись оглушительные раскаты грома, и Герд приподнял голову.
– Если мы свершаем какой-то грех, то будь спокоен, – говорила Литея. – Боги нас здесь не увидят.
– Это не грех, – поправил ее Герд. – Любовь никогда не считалась грехом.
– Ты прав, – согласилась Литея. – Я от тебя схожу с ума и что-то не о том говорю. – Она снова закрыла глаза, и юноша принялся ублажать свою прекрасную подругу.
Только под утро погода немного успокоилась.
Герд открыл глаза и взглянул на Литею, которая лежала рядом, прикрывшись своими одеждами. Его обнаженное тело дрожало от утренней прохлады, и он прижался к девушке, которая вздрогнула и тоже открыла глаза.
– Ты уснул, – сказала она. – Ты меня прикрыл одеждой, а сам уснул. Я всю ночь любовалась твоим прекрасным телом и поняла, что влюбилась навсегда.
Герд поднялся и стал одеваться. Он помог одеться и Литее и выглянул из пещеры.
Небо все еще было покрыто черными тучами, но дождь кончился, и океан немного успокоился.
– Нам надо будет незамеченными добраться до Дворца, – сказал Герд и взял девушку за руку повел по склону холма.
– А где же твой незаменимый охранник? – спросила Литея.
– Я его отправил во Дворец еще вечером, пообещав, что его услуги мне сегодня нужны не будут.
Литея взглянула на вершину холма и рассмеялась.
– Так он тебя и послушал, – возразила она и повернула голову Герда в сторону вершины, где стояло три коня, на одном из которых восседал Ниор.
Герд растерялся и остановился.
– Это еще кто? – удивился он.
– Это твой охранник, – пояснила Литея. – По приказу Амфира он не имеет права покидать тебя ни на минутку.
– Хорошо, что он еще не присутствовал там, в пещере, – тоже рассмеялся Герд и стал махать воину рукой. – Ты всегда четко выполняешь свои обязанности. Спускайся сюда, нам надо во Дворец.
Ниор гордо сидел на коне и держал за уздцы еще двух великолепных жеребцов.
– Откуда ты здесь взялся? – удивился Герд. – Откуда тебе было знать, что я здесь?
– Это мои обязанности, – ответил воин, и Герд заметил, как дрожит все его тело.
– Да ты весь вымок. Тебе надо немедленно к костру.
– Мне костер не нужен, – отказался Ниор. – Для меня достаточно, что я вас нашел. Садитесь быстро на лошадей, и я вас проведу тайной тропой, чтобы никто не заметил.
– Не заметил? – удивилась Литея.
– Он правильно говорит, – поддержал своего охранника Герд. – Не стоит показываться на глаза народу, чтобы не сеять различные слухи.
Герд помог девушке взобраться в седло и вскочил сам, обратил свое внимание на воина.
– Ты всю ночь так и просидел под дождем?
– Я не смел вас, господин, оставить наедине со стихией, – ответил воин.
Герд удовлетворенно сжал свои губы и незаметно взглянул на Литею.
– Я знал, что вы остались где-то здесь, поэтому поспешил оседлать вам лошадей и дождаться утра. Вам надо немедленно отсюда уходить. Цари Атлантиды до сих пор заседают в Храме Посейдона и решают важные задачи, – предупредил воин. Он взглянул на счастливое лицо Литеи, и она заметила его взгляд.
– Господин, – обратилась девушка к Герду – У вас отменный помощник. Таких преданных людей я еще не знала. Он всю ночь провел под проливным дождем и вас дождался.
Герд промолчал, искоса взглянул на Ниора и улыбнулся.
– У меня других не бывает, – ответил Герд.
Всадники помчались к восточной стене Дворца, где был тайный ход.
Глава 42
Совет продолжался до утра. Было много высказано всеми царями Атлантиды, но они так и не пришли к единому мнению.
Уже под утро взял последнее слово Атлас, чтобы подвести черту дискуссиям.