Атлантида и Древняя Русь

Как уже было показано, хеттов-праславян почитают наследниками хаттов (предполагаемых атлантов). И в Малой Азии (в Восточной Атлантиде) хетты поглотили хаттов. И было это после катастрофы – Дарданового потопа, тогда хетты отчасти смешались с хаттами и унаследовали в значительной степени их культуру, соединив её со своей. Хетто-хаттская культура, хорошо изученная в Малой Азии, в древности распространяла своё влияние по всему побережью Чёрного моря. И наследники этой культуры – геты-фракийцы, а потом и понтийцы (жители Понтийского царства) жили по всему побережью Чёрного моря, в том числе на Северном Кавказе. Здесь они назывались обобщённо сарматами. А прямыми наследниками сих сармат в новое время стали чаркасы-казаки.

Действительно, своеобразная казачья культура вобрала в себя немало черт, указывающих на преемственность её с древнейшими культурами не только северными, но и южными (атлантическими). Приведём несколько ярких примеров.

Южное, казачье слово «хата» означало изначально «дом хатта», а именно дольмен, «богатырская хатка».

«Гетман» – это казачий атаман, его звание читается как «гет-ман», то есть «гет-человек». Но мы знаем гетов-фракийцев, живших как в Малой Азии, так и на Дунае, в землях современной Болгарии, они же потомки малоазийских хеттов. Гетман, как и любой родовитый казак, имеет чуб (оселедец), и точно такие же оселедцы носили геты-фракийцы, а также древние хетты. Считалось, что за этот чуб Бог вытаскивает души после смерти.

Гетман имеет символ власти: булаву. Булава называлась также буздыхан, басалык, использовалась и как оружие. Похожие булавы и басалыки имели и египетские фараоны, они являлись также магическими атрибутами власти бога Озириса.

А теперь обратимся к топонимике. В казачьих землях течёт река Бузулук, она впадает в Хопёр, а Хопёр впадает в Дон (по «Книге Велеса» и античным источникам, Дон соединялся с Волгой, и эта единая река именовалась рекою Ра). Итак, мы отмечаем последовательность топонимов в единой речной системе: Бузулук-Хопёр-Ра.

А теперь обратимся к египетской священной традиции: египетский солнцебог Ра имеет ипостась: бога утреннего солнца Хепри (бог до-династического периода, а в известных источниках его культ уже в упадке). И священной землёй Осириса-Pa, солнечной землёй почитается «поле Озириса, поля Иалу», или «БУ-оЗУр-ЛУ» (отсюда, возможно, Бузулук). И в «Книге Велеса» эти места именуются так: «земля, где Солнце спит в ночи». Последовательность священных имён: Буозурлу-Хепри-Ра.

Заметим, что рядом с этой «египетской» солнечной топонимикой в казачьих землях есть и ведическая, и тоже солнечная: в Волгу-Pa впадает река Сура (ведический бог Солнца именуется Сурья). Отметим также, что истоки Хопра и Суры находятся рядом, под Пензой (имя которой также ведическое: от Пенж, или святое Пятиречье).

Подобной ведической и египетской топонимики немало в казачьих землях. Например, под Новочеркасском есть город Батайск (Бату – суть додинастический египетский бог-бык, отождествлявшийся с Солнцебыком Аписом и Озирисом).

И всё это говорит о древнейших контактах сей земли с югом Средиземноморья, где располагались колонии легендарной Атлантиды. Так что преемственность здесь (по крайней мере через Египет) очевидная. Да и «Книга Велеса» говорит о походах в Египет праславян-скифов по крайней мере во времена скифского царства в Передней Азии (VI век до н. э.), были такие контакты и много ранее.

А как же быть с родовым именем чаркасы, распространённым не только среди казаков, но и среди народов абхазо-адыгейской языковой группы, коих также теперь называют похоже – черкесами?

Известно, что черкасами, а также казаками, называли в русских летописях чёрных клобуков, или же торков и берендеев. Под именем казаков и черкас торки и берендеи упоминаются, например, в Воскресенской летописи (II, 21). А в Киевской летописи сказано: «И скопя дружину пойде, пойма с собою Вячеславлъ полк и вся чёрные клобуки, еже зовутся черкасы». И эти предки казаков летописям известны с начала христианского летописания, то есть с IX века, а «Книга Велеса» говорит, например, о берендеях, воевавших с гуннами ещё в IV веке.

Здесь мы не касаемся теорий о происхождении казачества, навязанных в XVIII веке официальной политикой: будто бы казаки – это «беглые русские холопы» и т. п. А также тенденциозных теорий, приписывающих происхождение казачества только тюркам, половцам, или только осетинам, или тем же абхазо-адыгам (черкесам). Без сомнения, общение с этими народами наложило на казачество свой отпечаток. Нередко казаки брали жён у соседних народов. И это только укрепляло казачество, обогащало его культуру, возвращая её к изначальной, чистой и могучей ведической пракультуре, общей для всех народов, пришедших с Севера и сохранивших в себе разные её части, вновь соединившиеся в казачестве.