Атлантида и другие исчезнувшие города

После этой драмы зе́мли, принадлежавшие Гелике, разделили соседи, а столицей Ахейского союза стал город Эгий. Спустя века на этом месте был построен римский город, но в V веке он тоже частично был разрушен землетрясением.

Трагедия Гелики произвела тяжелейшее впечатление на современников. Одним из них был Платон. Некоторые историки полагают, что рассказ об Атлантиде был сочинен им под впечатлением недавней гибели Гелики. В частности, в 1928 году А. Э. Тейлор в своем «Комментарии к «Тимею» Платона» и в 1930-м году Фрутижер в «Мифе Платона» первыми предположили, что внезапное бедствие могло вдохновить философа на написание этого рассказа. Ведь он сохранился лишь в двух поздних диалогах Платона, «Критии» и «Тимее», сочиненных всего через несколько лет после исчезновения Гелики.

Да, пусть здесь погиб лишь город, а не целый континент, но все равно это была самая разрушительная природная катастрофа, происшедшая в эгейском регионе со времен извержения вулкана на острове Санторин и последовавшего за ним цунами. Никогда за последнюю 1000 лет Посейдон, всколыхнувший землю и море, не собирал такой обильной жертвы.

Платон, несомненно, знал об этой катастрофе и, возможно, интересовался судьбой человека, находившегося в то время в Гелике. Дело в том, что в 388 году до н. э. Платон приехал в Сиракузы, где правил тиран Дионисий Старший, которого вскоре взбесили проповеди странствующего философа. Тот, по словам Плутарха, «доказывал, что беднее всех мужеством тираны, а затем обратился к справедливости и высказал мысль, что лишь жизнь справедливых людей счастлива, тогда как несправедливые несчастны. Тиран был недоволен, считая, что слова эти нацелены в него, и гневался на присутствовавших, которые принимали философа с удивительным воодушевлением и были зачарованы его речью. В конце концов, его терпение иссякло, и он резко спросил Платона, чего ради тот явился в Сицилию. «Я ищу совершенного человека», — отвечал философ. «Но, клянусь богами, ты его еще не нашел, это совершенно ясно», — язвительно возразил Дионисий».

Жизни Платона угрожала опасность. Один из приближенных тирана посоветовал ему бежать из Сиракуз на родину. Тот сел на корабль, которым правил спартанец Поллид. «Но Дионисий тайно просил Поллида убить Платона во время плавания или же, по крайней мере, продать его в рабство, ибо философ, дескать, не понесет от этого никакого ущерба — человек справедливый, он останется по-прежнему счастлив, даже превратившись в раба! И, как рассказывают, Поллид привез Платона на Эгину и продал его, воспользовавшись тем, что жители этого острова воевали с Афинами и приняли постановление продавать в рабство любого из афинян, который будет захвачен на их земле».

Выкупил его, пишет биограф философа Диоген Лаэртский, «случайно оказавшийся там Анникерид Киренский и препроводил в Афины к его друзьям. Те немедленно выслали Анникериду деньги, но он их отверг, заявив, что не одни друзья вправе заботиться о Платоне».

Финальная точка этой истории была поставлена именно в Гелике. В тот роковой день на одном из кораблей, стоявших в порту, находился коварный Поллид. Он погиб вместе с другими. Диоген Лаэртский лаконично замечает: «Так божество отомстило за философа». А Павсаний пишет: «Судьба Гелики служит наукой и предостережением как тем, которые совершили преступление в этом городе, так и всем другим, что гнев бога — покровителя молящих неотвратим».

Еще один участник этой философической драмы, которую можно было бы назвать «Любовь и коварство», Дионисий, был страшно напуган участью Поллида. В судьбе упокоившегося в волнах спартанца он прочитал знамение уготованной ему участи. Он «послал к Платону с просьбой не говорить о нем дурного, но Платон ответил, что ему недосуг даже помнить о Дионисии», оставив последнего вечно мучиться жаждой мести от аттической соли ответа.

«Катастрофа, уничтожившая Гелику, уникальна, — подчеркивает американский археолог Роберт Стиглиц. — Никогда ни до этого, ни после с лица земли не исчезал целый город». Его коллега, Стивен Сотер, мечтательно обмолвился: «Где-то под землей лежит необычная капсула времени — целый город, оставленный греками в ту пору, когда они жили в своем золотом веке».

В самом деле, среди руин Гелики археологов могут ждать самые уникальные находки. Массы грязи и ила, припечатав, как сургучом, множество домов, возможно, сохранили для наших современников, как и в Помпеях, картину повседневной жизни греков на излете классической эпохи. Ведь Гелика погибла всего через полвека после смерти Перикла, символа «золотого века афинской классики». Где, как не здесь, можно лучше всего изучать жизнь тех людей, что заложили сами основы западной цивилизации?