Атлантида. Мир до потопа

«В центре деревни открытое место или общественная площадка 150 футов в диаметре и круглая по форме. Ее используют для народных игр и праздников, представлений и собраний. Дома стоят вокруг этой площадки дверями к центру. В центре площадки находится предмет, который вызывает у жителей деревни благоговение, так как он очень важен в связи с ежегодными религиозными церемониями. Этот предмет имеет форму большой бочки, 8—10 футов в высоту. Он сделан из досок и обручей и содержит какие-то редчайшие снадобья. Индейцы называют его «большим каноэ».

Это изображение ковчега; древние евреи поклонялись подобному образу, и жители некоторых древнегреческих городов-государств во время процессий шли за моделью ковчега Девкалиона. Удивительно, что этот же обычай сохранился и дошел до наших дней у индейцев в самом сердце Америки. В том же труде Катлин^{62} описывает большие ежегодные мистерии и религиозные церемониалы, посвященные ковчегу. Он пишет:

«В день, отведенный для начала церемоний, к деревне приближается одинокий незнакомец. На границе деревни начинается страшный шум и беспорядок, и все видят фигуру в прерии, которая величественным шагом идет прямо по направлению к деревне. Все не сводят с нее глаз, и вот, наконец, она появляется у ограды и движется в сторону центра деревни, где все вожди и воины уже готовы встретить незнакомца. Они сердечно пожимают друг другу руки, приветствуя его как старого знакомого и произнося его имя Ну-мохк-мук-а-нах (первый и единственный человек). Тело незнакомца, почти полностью обнаженного, раскрашено белой глиной так, чтобы на расстоянии он мог походить на белого человека. Он входит в хижину знахаря и участвует в нескольких тайных церемониях.

В течение всего этого дня Ну-мохк-мук-а-нах (первый и единственный человек) путешествует по деревне, останавливаясь у каждой хижины, и плачет до тех пор, пока хозяин дома не выйдет и не спросит, кто он и что ему нужно. На это он отвечает повествованием о печальной катастрофе, случившейся на земле и затопившей ее водой, и говорит, что «он был единственным человеком, спасшимся от всемирного бедствия, что он причалил на своем большом каноэ к высокой горе на западе, где он теперь и поселился. Он пришел, чтобы открыть хижину знахаря, и для этого ему нужны инструменты, которые он примет в подарок от владельца каждого вигвама. Он должен принести эти инструменты в жертву воде, так как, по его словам, если это не будет сделано, начнется новый потоп и никто не спасется и все утонут так же, как утонули инструменты, которыми было сделано большое каноэ».

Посетив за день все дома в деревне и получив от каждого подношение в виде топорика, ножа и т. п. (они, без сомнения, всегда лежат наготове для такого случая), он относит их в хижину знахаря. В последний день церемонии эти инструменты кидают в самое глубокое место реки — «они пожертвованы Духу Вод».

Среди других сакральных предметов, найденных в большой хижине знахаря, были четыре мешка с водой, которые назывались Их-тих-ка, сшитые вместе, каждый из них имел форму черепахи, лежащей на боку с пучком орлиных перьев, привязанных к хвосту. «Эти четыре черепахи, — как они мне сказали, — содержат воды с четырех сторон света, и эти воды были в них всегда с тех пор, как вода спала». Катлин, ничего не знавший об Атлантиде, продолжает: «Не знаю, что и думать о таком странном обычае». Катлин попытался купить один из этих мешков с водой, но индейцы не согласились продавать их ни за какие деньги, объяснив, что мешки являются «общественной собственностью».

Дальше он описывает танец двенадцати мужчин вокруг ковчега: «Они расположились в соответствии с четырьмя сторонами света. Двое из них были выкрашены в черный цвет, двое — в ярко-красный, некоторые частично были выкрашены в белый. Они танцевали танец под названием Бел-лохк-на-пие» с рогами на головах, точно такими, как использовались в Европе в символике Бэла, или Ваала.

Может ли быть что-нибудь более явным доказательством связи с Атлантидой, чем эти церемонии? Здесь есть изображение ковчега, белый человек приносит весть о том, что «воды затопили землю и все кроме него погибли; здесь приносят жертвы духу, вызывающему наводнения. Потоп заканчивается жертвоприношением, так же как в еврейских, халдейских и центральноамериканских легендах. Здесь присутствует и образ черепахи, который мы видели в индийских легендах о потопе и который является самым естественным символом острова. Как сказал один из наших поэтов:

Прекрасен и полон надежд
Лежит остров Св. Фомы,
Как огромная зеленая черепаха,
Уснувшая в море, загромоздив его.