Атлантида, унесенная временем

Его идея: создать новое государство на Полинезийских островах, где ранее ступала нога русских исследователей. И тому есть предпосылки: остров русского моряка Лисянского оказался в 1857 году у короля Гавайев, а затем – в аренде у США. Маршалловы острова – Атоллы Така (русское имя «Суворов») или Эрикуб («Чичагов») – открыл русский путешественник Коцебу; и все необитаемы.

Замах у него большой: вернуть эти земли народу России и восстановить там империю. Он ведет поиски родственников по линии царской фамилии. Барков побывал на островах Кука и якобы получил договор на передачу необитаемых островов-атоллов новому государству. Естественно, за определенную сумму.

Барков принимает заявки и в его вновь созданный кабинет министров (сам он – премьер-министр) идет якобы лавина просьб принять в гражданство или подданство государства. Главные будущие жители – из стран СНГ, но есть и из Израиля, Италии… А развернул Брис идею депутата Баркова в русло его острова.

– Ты помнишь, Максим, на Корфу мы говорили о Республике Семи островов, созданной адмиралом Ушаковым?

– Тогда Занд, а сегодня Закинф входил в состав этой республики? – уточнил я.

– Вот именно… А сейчас греческое правительство для развития малонаселенных островов сдает их в аренду чуть ли не на сто лет, – сказал Брис. – Островов-то в Ионическом море тысячи, и многие пустуют…

– А условие, главное? – спросил я.

– Заселение и развитие, сельскохозяйственное и промышленное… Мы помолчали, думая каждый свою думу о будущем Закинфа. Конечно, семь островов объединить едва ли удастся, но что-то сделать для одного острова попытаться можно.

– Помнишь, мы посетили в Измире опреснительную установку с энергией от ветра и солнца? – сказал я. – Мне приходилось бывать в Бельгии. Так там целые квадратные километры с ветряками… А здесь еще и выгода от продажи сырья для извлечения редкоземельных минералов, – напомнил я Брису.

Конечно, с японцами можно иметь дело – они разумные люди, и в бизнесе надежны. Я это знал не понаслышке, десятилетиями работая с ними по линии Внешторга и в других сферах. Об этом я сказал Брису.

– Но ты ведь знаешь, остров ждет приезда японских коммерсантов для переговоров на тему опреснителей морской воды, – напомнил Брис и спросил. – А ты почему так уверен в этом проекте с морской водой?

– Я тебе рассказывал, что под Токио посещал маленький выпарной заводик. Тогда это была пилотная установка… И фирму «Куреха косей» я хорошо знал по другим делам. А теперь, насколько я знаю, выпаривание идет полным ходом для нужд высоких технологий Японии… Будучи свидетелем взлета «восточного чуда» в 60-70-е годы, я в Японии уверен, как и весь мир…

Я вспомнил, как в детстве узнал о добыче радия на установках в нефтяном регионе возле городка Ухта, где мы жили в годы войны. Там в год добывали всего 2–3 грамма радия, ценного редкоземельного элемента, используемого, как тогда я узнал, для светящихся шкал приборов навигации.

Системе добычи была проста: в тайге стоял электронасос, который качал воду в деревянную кадушку высотой в два метра и диаметром чуть ли не в три. Вся кадушка была заполнена мхом-ягелем. Вода проходила через эту кадушку и попадала в меньшую, но широкую, а затем в еще одну – в полметра высотой. Мы знали, что мох насыщен радием, но купались в летнее время в теплой воде. Кругом все было в рыжем цвете от воды, которая была еще и насыщена железистыми соединениями. Мох выбирали и сжигали, получая эти граммы радия. В округе мы знали таких мест с десяток.

Все это я рассказал Брису и посоветовал провести хотя бы частичную геологоразведку острова на предмет чего-либо полезного.

– Но этого мало, на острове живет чуть более пятидесяти тысяч человек. С работой – не ахти как… Нужно что-то такое, что привлекло бы людей со всей Европы, – задумчиво сказал Брис. – Думай, Максим, думай…

И я думал, вспоминая свою работу с Японией, Германией, Англией, Бельгией…

Вдруг в мозгу что-то щелкнуло:

– Эврика! – вскричал я. – Брис, как-то была ежегодная выставка достижений в Монреале. И там я познакомился с любопытной личностью. Бывший участник войны в Европе, как он говорил, оптимист по натуре и удачливый изобретатель, продавал там крохотный жестяной станочек для резки овощей с наборов круглых дисков… За пять долларов…

– Ну ты даешь, Максим… Кто же у тебя будет покупать такое «изобретение»? В конце двадцатого века?

– Не гони лошадей, Брис… Изобретение работает у меня дома уже почти тридцать лет. Мне он был интересен и как связь по моей основной работе. Много с ним говорили, но он жил далеко, километров за четыреста от Монреаля…

– Значит, малодоступен? – профессионально понял меня Брис.

– Точно… Но я его склонял к работе с нашим «Лицензинторгом», который продавал новинки – патенты и лицензии… Кстати, я продвинул туда лицензии на разливку алюминия в магнитном поле и одностадийную выплавку стали… Работал с «китами» в областях алюминия и сталелитейной…

– Ладно, не хвались… Ближе к делу, – упрекнул меня Брис в говорливости.