Атлантида. За легендой - истина

Что касается источников холодной пресной воды на Санторине, то они, несомненно, здесь были: у нас предостаточно прямых и косвенных доказательств. Сегодня там существует великолепный источник холодной воды, Зоодохос, бьющий из вулканического известняка над Камари. Известно, что флора древнего острова включает в себя два вида пальм — мастиковое дерево и оливы. Процитируем Юлиуса Шустера, который изучал эту флору: «Chamaerops humilis» означает буквально сырые кусты, но не надо думать, что климат был тогда много влажнее. Скорее всего росли эти растения поблизости от источников».

Кроме того, немецкий вулканолог X. Рек утверждает, что до катастрофы ныне погрузившиеся в море области по обеим сторонам островка Аспрониси, между южными оконечностями Тиры и Тирасии, представляли собой низменную, плодородную равнину. Здесь обнаружены древние поселения, и здесь же почти наверняка островитяне добывали глину, из которой изготовляли посуду. Сегодня на Санторине глину сыскать нелегко, однако в древней керамике обнаружены частицы лавы с Тиры. Вполне возможно, что глину для этой керамики добывали со дна пресных или соленых озер, которые должны были находиться там, где, по мнению Река, лежала равнина, названная им Аспрониси.

В описании Древней метрополии Платон подчеркивает одну важную деталь: акрополь был построен в центре, а кроме всего прочего Санторин и Древняя метрополия аналогичны по форме и размерам.

Сорок с лишним лет назад профессор Ион Триккалинос (до недавних пор президент Афинской академии, но в то время — ассистент Геологической лаборатории) создал рельефный макет кальдеры Санторини с островной группой Каймени, с островами Тира, Тирасия и Аспрониси, основываясь на данных Британской Адмиралтейской карты 1916 года. Эта модель сегодня находится в Афинском геологическом музее. (Она была сделана до извержения 1925 года, соединившего острова Неа-Каймени и Микро-Каймени, но во всем остальном точно воспроизводит современную форму и структуру Санторина). На этом макете можно без труда различить следы гаваней Древней метрополии и канала, соединявшего их с открытым морем. Остатки гаваней отчетливо видны между Неа-Каймени и городом Фера, а особенно между Палеа-Каймени и Неа-Каймени, где ясно выделяется круглая форма центральной гавани.

Если воображаемый рисунок метрополии Атлантиды, как ее описывал Платон, наложить на графическую карту Санторина в том же масштабе и сравнить этот рисунок с рельефным макетом, сразу становится очевидным, что следы каналов на дне кальдеры такой же ширины, как и водные кольца, описанные Платоном, и находится они точно на таком же расстоянии от центрального здания, на каком находились эти водные кольца от холма, где стоял храм Посейдона. Тут в описании Платона есть несоответствие: в «Критии» (113с] акрополь стоит на невысоком холме в 50 стадиях от моря однако чуть позже, в том же «Критии» [117е], на 50 стадии от моря отстоит крайнее водное кольцо, окружающее акрополь. Наше представление основано на второй цитате. Если же правильна первая цитата, радиус Древней метрополии должен быть меньше и равняться двум километрам. Но зато в этом случае он почти точно соответствует радиусу сегодняшнего Санторина. Кроме того, подводные долины, расположенные между Тирой и Тирасией, по своей длине точно соответствуют длине каналов, соединявших когда-то внутреннюю гавань Древней метрополии с морем.

Такое совпадение поистине знаменательно, однако нас более поражает форма устья ныне подводного канала. Платон рассказывает, что обитатели Атлантиды расширили устье канала, чтобы в него могли входить самые большие парусники того времени. Конечно, можно предположить, что остатки древних гаваней на дне кальдеры представляют собой следы морфологических изменений, однако это объяснение совершенно неприменимо к четко очерченному входу в ныне подводный канал между Тирой и Тирасией. Его форма и глубина не могут быть объяснены обычной эрозией. Это, как, впрочем, и идентичность его длины длине соединительного канала Атлантиды, явно свидетельствует о том, что это не простые совпадения. Поистине совпадений слишком много, и они слишком явны, чтобы принимать их за простую случайность.