Атлантида. Забытый. Прокаженный король. Владелица ливанского замка. Кенигсмарк. Дорога гигантов. Соленое озеро

Все было готово для моего отъезда из Варглы. «Все» означает, другими словами, — очень немного. Три мехари: один — мой, другой — моего приятеля Бу-Джемы (преданного мне сына пустыни, ездившего со мной в Аир и служившего мне не столько проводником в стране, которую я знаю, сколько машиной для нагрузки и разгрузки верблюдов), — и, наконец, третий дромадер, нагруженный съестными припасами и мехами с питьевой водой, очень, впрочем, небольшими, так как благодаря моим стараниям, остановки, где находились колодцы, были намечены довольно точно.

Я знаю путешественников, отправлявшихся в такие экспедиции в сопровождении сотни солдат и даже пушки. Но я следую традициям Ду и Рене Кайэ: я еду всегда один.

Я переживал тот восхитительный момент, когда человека связывает с культурным миром только одна тонкая нить, как вдруг в Варгле получили телеграмму из министерства:

«Предписывается поручику Сент-Ави, — кратко гласила эта депеша, — отложить свой отъезд до прибытия капитана Моранжа, который примет участие в его путешествии».

Я был больше чем разочарован. Идея этой экспедиции принадлежала мне одному. Как ты сам понимаешь, я положил немало труда на то, чтобы в высших сферах ее принципиально одобрили. И вот, в тот момент, когда я ликовал при мысли о тех долгих часах, которые я проведу с самим собой в сердце пустыни, ко мне пристегивали какого-то незнакомца, да еще старше чином.

Товарищи выражали мне свое сочувствие, и их внимание еще больше усиливало мое дурное настроение.

Они немедленно заглянули в «Справочник», сообщивший им следующие сведения: «Моранж, Жан-Мари-Франсуа. Выпуска 1881 года. Военный диплом. Капитан запаса. (Отдел военно-географических изысканий.)» — Вот и разгадка, — сказал один из офицеров: — тебе посылают штабного карьериста, чтобы ты таскал ему из огня каштаны, которые он соизволит кушать. Диплом! Эка важность!

— Я не совсем с вами согласен, — заметил начальник нашего бюро. — В палате депутатов узнали (везде есть — увы! — нескромные люди) об истинной цели экспедиции Сент-Ави: доказать необходимость оккупации Туата. Этот Моранж, должно быть, доверенное лицо парламентской военной комиссии. Все эти господа министры, депутаты, губернаторы, все они, скажу вам, следят друг за другом. Со временем можно будет написать замечательную и прямо удивительную историю французской колониальной политики, сводившейся исключительно к захватам, которые совершались без ведома правительства, а иногда даже против его воли.

— Как бы там ни было, но результат один, — сказал я с горечью: — двое французов, едущих на юг, будут шпионить день и ночь друг за другом. Приятная перспектива, в особенности, когда приходится напрягать все свое внимание, чтобы расстраивать козни туземцев. Когда сюда прибудет этот господин?

— Наверное, послезавтра. Меня известили о предстоящем приходе каравана из Гардаи. По всей вероятности, он им воспользуется. Все заставляет думать, что он не любит путешествовать в одиночестве.

Капитан Моранж, действительно, прибыл на третий день, воспользовавшись караваном из Гардаи. Я был первым человеком, которого он пожелал увидеть.

Когда он вошел в мою комнату, куда я, соблюдая свое достоинство, немедленно удалился, как только вдали показался караван, я был неприятно удивлен мыслью, что долго сердиться на вновь прибывшего мне будет довольно трудно.

Это был человек высокого роста, с полным и румяным лицом, с голубыми смеющимися глазами, с небольшими черными усами и с почти седой головой.

— Приношу вам тысячу извинений, дорогой товарищ, сказал он голосом, редкая искренность которого меня глубоко поразила. — Вы, должно быть, очень злы на мою назой39 ливость, расстроившую ваши планы и задержавшую ваш отъезд.

— Нисколько, капитан, — холодно ответил я.