Атлантия

Во время Великого Раздела животных сюда, Вниз, не взяли. Те, кто строил Атлантию, посчитали, что они будут поглощать слишком много воздуха. А еще эти люди верили, что будет лучше, если животные, обитающие Наверху и Внизу, останутся там, где они всегда жили. А для того чтобы мы не забывали друг о друге, наши предки придали богам, которым поклоняются Внизу, черты животных из мира Наверху, и наоборот – у богов Наверху лица и тела морских животных. Так странно думать, что Эфрам за пределами Атлантии выглядит совершенно иначе.

Когда летучих мышей увидели в городе в первый раз, они были коричневого цвета. Мыши стремительно летали под небом Атлантии не один год, прежде чем нашим предкам удалось их отловить.

Удивительное дело: со временем, гораздо быстрее, чем это могло случиться, если верить ученым, с крыльями летучих мышей произошли значительные перемены. Изменился их окрас: из розовых они превратились в полупрозрачно-синих – чудесный цвет, крылья животных словно бы отражали море, которое теперь стало их небом. Кто-то заметил, что летучие мыши очень похожи на горгулий в нашем храме, и жрецы увидели, что это и в самом деле так. После этого летучих мышей и объявили вторым чудом. Первым чудом были сирены.

Ну а что касается третьего чуда, то мы ждем его до сих пор.

Джастус как раз и отвечает за то, чтобы летучим мышам не причиняли вреда, и следит за насестами в колокольне, где они спят днем. Это одна из самых сакральных обязанностей, какая только может быть возложена на жреца. Я и Бэй иногда специально громко пели в храме: некоторые мыши просыпались, а мы с удовольствием наблюдали, как они летают на фоне круглого окна-розетки. Их голубые крылья были такими же красивыми, как витражи, а может, даже и еще красивее.

Это Наверху когда-то было полным-полно летучих мышей, и никто не обращал на них внимания. А у нас в Атлантии к этим существам совершенно особое отношение. Мы редко их видим, но так здорово сознавать, что мы не одни в этом городе, что они летают тут с наступлением темноты. А еще я знаю, что мыши здесь, потому что вижу свидетельства их существования на деревьях.

Закрепив лапу Эфрама на ветке, я слезаю обратно и собираю опавшие за ночь серебряные листья. Язычком пламени из горелки я аккуратно, как учил меня Джастус, прикрепляю их кончиками к веткам так, чтобы они могли свободно двигаться на ветру.

– Деревья всегда должны быть в порядке, – говорил мне Джастус. – Это символизирует бдительность, которую мы в Атлантии должны сохранять, чтобы оставаться добродетельными и довольствоваться тем, что нам дано.

Я всю жизнь была добродетельной и уже устала от этого, а вот удовлетворения так и не почувствовала.

Когда я возвращаюсь в храм, там меня уже ждет Джастус.

– Верховный Жрец хочет тебя видеть, – говорит он.

– Меня? – удивляюсь я. – Зачем?

– Не знаю, – пожимает плечами Джастус и протягивает ко мне руку.

Я передаю ему свой рабочий набор. Вид у Джастуса грустный. Он наверняка знает, с какой стати я понадобилась Невио, просто не хочет мне говорить. А у меня не хватает смелости настаивать на ответе. Я лишь спрашиваю:

– Прямо сейчас?

– Ну да.

Кабинет Невио когда-то был кабинетом нашей мамы. Я по многу часов проводила здесь, наблюдая за тем, как она работает. В кабинете есть небольшое витражное окно. Я знаю все его оттенки так же хорошо, как когти и клыки богов на деревьях. На полках книги, которыми пользовалась мама. Посередине стол из красного дерева с инкрустированным орденом Верховного Жреца.

Стол тот же. Но все остальное изменилось.

Я сажусь напротив Невио на стул из стекла и стали и кладу руки на колени.

– За прошедший год, Рио, ты понесла две большие утраты, – говорит он. – Сначала нас покинула твоя мама, а вот теперь – сестра.

Я киваю.

– Мы понимаем глубину твоего горя, – продолжает Невио. – И от всей души хотим тебе помочь. Но для этого следует прежде всего разобраться в ситуации.

Верховный Жрец говорит так проникновенно, что можно даже подумать, будто он мне и впрямь сочувствует. Невио наклоняется через стол и заглядывает мне в глаза:

– Рио, давай будем называть вещи своими именами: храм никогда не был твоим домом. Твоя мама и Бэй действительно принадлежали к этому месту, но ты никогда не связывала с ним свое будущее. Я прав?

Мне не нравится Невио, но он прав. Во мне никогда не было такой веры, как у мамы и Бэй. Жить одной при храме – это не то, о чем я всегда мечтала. Я ведь сперва рассчитывала, что смогу уйти Наверх, а потом, когда пообещала Бэй, что останусь, думала, что буду жить и работать вместе с ней.

– Куда бы ты хотела отправиться? – спрашивает Невио.

Я так сильно хочу отправиться Наверх, что в какой-то момент готова признаться в этом Верховному Жрецу. А вдруг Невио пойдет на нарушение правил и Совет даст согласие? Нет, лучше промолчать, я почему-то не доверяю этому типу.

На лице Невио мелькает раздражение. Я отнимаю у него время, и он начинает терять терпение.

– Попробуем поставить вопрос иначе, – говорит Верховный Жрец. – Чем бы ты хотела заняться?