Атланты. Книга третья (СИ)

- Три дня назад она сказала мне, что если и выйдет за кого-то замуж, то только за вас. Вот так, господин Мирослав. Поэтому я и прошу вас уехать.

Хайнц смотрел на меня умоляюще. Я тяжело вздохнул.

- Но ведь вы же знаете госпожу Илону. Она никогда не бывает серьёзной,- сказал я.

- Ошибаетесь, господин Мирослав. В тот вечер она была очень серьёзна. Даже чересчур.

Его слова привели меня в замешательство. Слов нет, слышать это было приятно. Однако же, наш с Илоной союз не представлялся мне возможным.

- Знаете, господин Хайнц, я бы с удовольствием уехал. Просто ради того, чтобы сделать вам приятное. Но именно сейчас это никак невозможно. Да чего вы беспокоитесь ? Я никогда не женюсь на Илоне, ибо не могу обеспечить ей ту жизнь, к которой она привыкла. А быть на содержании у женщины - это не моё.

- Господин Мирослав !- взревел Хайнц, но тут же сбавил тон.- Господин Мирослав, по-моему, вы издеваетесь надо мной.

- Не сходите с ума, старый кретин,- сказал я.- Вы попросту выставляете себя на смех.

Хайнц тяжело дышал. Я двинулся к беседке, но он схватил меня за руку.

- Господин Мирослав, вы пожалеете об этом.

- Господин Хайнц, я уже жалею о том, что согласился разговаривать с вами.

С тем мы и разошлись. Я ушёл домой, а Хайнц вернулся в беседку.

***

Дины дома не было. Я развёл огонь в печи и принялся готовить еду. У меня была ещё работа на дом - каждый из нас взял с собой по два пергамента, чтобы переписать жуткую историю Джонса. По его словам, торговец рукописями уже дожидался плодов наших деяний.

Пока закипала вода, я валялся на лавке в саду. Меня беспокоил Хайнц. Он слыл довольно жадным типом. И если Хайнц согласен тратить деньги на то, чтобы избавиться от меня, то дело может закончиться скверно. Надо будет сходить к Родриго - возможно нищие дадут дельный совет.

Меня начало клонить в сон. Я подскочил, встряхнулся. Надо работать: Джонс обещал за рукописи приличный куш.

Дина примчалась, когда еда была уже готова.

- Привет, дядя Мирослав !

Мы ещё не виделись - когда я уходил утром, она ещё спала.

- Привет,- ответил я.

- Скоро есть будем ?

- Сейчас. Только умойся сначала - посмотри, на кого похожа.

Дина была вся в пыли, растрёпана, с дырищей в платьице и со стёсанной коленкой - то есть в обычном своём обличьи.

- Хорошо,- ответила она.

Есть мы сели более-менее умытые. Я выслушал новости о щеночке, мальчишках, пьянице, который ругался и грозился...

- Ну так вы же его дразнили, наверное ?

- Нет, дядя Мирослав, не дразнили. Мы просто кричали: "Пьяница, пьяница !".

Потом последовал рассказ о том, как на берегу все бегали наперегонки, и Дина прибежала второй только потому, что у неё болела коленка. Кстати, по этой же самой причине она не написала заданного мной вчера вечером задания.

- Ну да ничего. Сейчас мы поедим, вымоем посуду, перевяжем коленку и всё напишем.

- Ой, дядя Мирослав, а может завтра ? Я думаю, что к завтрашнему дню моя коленка не будет болеть так сильно.

Дина скривилась и осторожно потрогала свою ссадину.

- Ну ладно,- вздохнул я.- Раз у тебя так сильно болит ...

- Очень сильно,- подтвердила Дина.

И в уголках её глаз появились слёзы.

- Я дам тебе горькое лекарство и уложу в кровать. Ты ведь не собираешься идти на улицу с больной коленкой ?

И тут случилось чудо. Воистину, боги обратили внимание на страдания несчастного ребёнка, ибо коленка у Дианы мгновенно перестала болеть. Она даже несколько раз подпрыгнула на одной ноге, дабы показать, что ей всё нипочём.

- Ты посмотри,- удивлялся я.- Совсем-совсем не болит ?

- Всё прошло,- уверяла меня Дина.

- А ещё говорят, будто чудес не бывает. Ну, тогда ничего не помешает нам немного поработать.

Дина снова скривилась.

- Поработать,- повторила она.- Я буду писать, а ты - смотреть на меня. Какая же это работа ?

- Я тоже буду писать. Дядя Марк дал мне задание на дом.

- Тогда ладно,- вздохнула Дина.

Мы помыли посуду и уселись за работу.

- А дядя Джонс рассказывал какие-то новые истории ?

- Нет,- соврал я.

Писанины было много. Мы усердно работали. Пару раз с улицы слышались голоса:

- Дина ! Эй, выходи !

Дина выжидательно смотрела на меня, а я делал вид, будто ничего не слышу.

Но рано или поздно всё заканчивается; справились со своей работой и мы. Дина тотчас же умчалась на улицу, а я поборол желание сходить к Илоне и снова разлёгся на лавке в саду под тенью старой, развесистой яблони.

***

Следующим утром Ульф сказал:

- Начались игры на вылет.

Джонса не было - он понёс наши рукописи торговцу, а мы с Марком никак не отреагировали на эту новость.

- Аргентина выбила Уругвай,- продолжал Ульф.- А Франция - Италию. И что-то немцы пока не производят впечатления. Но я думаю...

- Ульф,- перебил Марк.- Неужели тебе нравится, когда я ору, обзываю тебя и посылаю куда подальше ?

На рынке происходило какое-то движение. Крик стоял сильнее, чем обычно, в толпе мелькали шлемы военных.

- Да что там творится ?- спросил Ульф.- Может я схожу, посмотрю ?

- Джонс сейчас придёт и всё расскажет,- обнадёжил его Марк.