Атланты, Воин

Сильные пальцы аскета крошили сыр, размазывая крошки по выскобленному столу. Но он был далек от того, чтобы обращать внимание на жирные пятна, ложащиеся на дубовую поверхность.

- Сила и мудрость, - задумчиво вымолвил он. - Некогда я полагался на мудрость и проиграл. Выиграл он, чьим кличем была силы. - Аскет кивнул на своего товарища. - Затем я поставил на тайную силу и победил. Мир, сам о том не подозревая, лежал у моих ног. Но и это не принесло мне ни счастья, ни удовлетворения. Я чувствовал неутоленную страсть, словно сжигаемый похотью инкуб.

- Тебе не хватает...

- Погоди! - прервал Эмпедокла тот, что был соткан из противоречий. Он верно сказал. Я поставил на явную силу. И удача долго сопутствовала мне. Я не нуждался в мудрости, ибо в душе был мудр, а тех, кем я повелевал, интересовала лишь сила. Но я проиграл, проиграл человеку, много более слабому по своим возможностям, чем я; человеку, которого я мог раздавить одним пальцем, человеку, который отказался от того, чтобы все разрешать силой. Сила оказалась ничем. Что ты скажешь на это?

- Друзья мои! - Было видно, что признания гостей взволновали философа. - Вы забыли о гармонии. Не мудрость и сила, а гармония и мудрость - вот что движет миром. На первое место я ставлю мудрость, но лишь потому, что она помогает мне осмысливать гармонию. Мудрость - это глубоко личное, присущее лишь немногим. И эти немногие должны править миром.

- Я ставил на мудрость, - сказал аскет. - А когда-то мы ставили на нес все вместе.

- Нет. - Противоречивый усмехнулся. - Что до меня, скажу честно, я всегда руководствовался лишь силой.

- Верно! - воскликнул философ. - Мы все руководствовались силой, лишь полагая, что нами движет разум. И потребовались долгие годы, чтобы я понял: то, чего мы хотим, возможно достичь лишь опираясь на мудрость и гармонию. И я отказался от силы, Я перестал есть кровавое мясо. Я прозрел власть - самое сладкое из всех наслаждений, - что мне бросали к ногам. Править может лишь мудрый, но он достаточно мудр, чтобы не править.

- Ты отказался от власти? - усмехнулся аскет.

- Да. Точнее говоря я отказался от той силы, как не понимают люди. Мне отвратительны блеск золота, рев труб и коленопреклоненные. Я властитель, но властвую лишь над умами людей. Я хочу наполнить их души гармонией. Гармония - вот чего нам всегда не хватало. Мы должны найти ту грань между Человеком и Вселенским Логосом, которая очистит мир от скверны.

- И что тогда? - спросил аскет.

Эмпедокл пожал плечами.

- Не знаю.

- Меня вовсе не прельщает перспектива посвятить жизнь поискам того, о чем я не знаю. Слишком коротка она, эта жизнь. Всего тридцать тысячелетий, разделенные на пятьсот перерождений. Так тебе сейчас шестьдесят? - спросил он у Эмпедокла.

- Считается, что да.

- Самый момент, чтобы уйти.

- Я не уйду с теми, кто поклоняется силе, - упрямо повторил Эмпедокл.

- Так ты полагаешь, что грань между Человеком и Логосом заключена в гармонии. Но что есть гармония для тебя? - Сила духа, презирающая жаждущую мяса и развлечений чернь. Точнее, полагающая, что презирает. Но не ты ли внимал рукоплесканиям этой черни? Не ради ли этих рукоплесканий ты творил чудеса и пророчествовал? Может быть, это и есть твоя гармония?

Философ нахмурился.

- Я не совершил ничего такого, за что мне было бы стыдно.

- Конечно. А я и не стыжу тебя.

Аскет замолчал, заговорил скроенный по принципу домино.

- Мы сейчас держим свой путь на север в нетронутые пороком девственные земли. Мы попытаемся еще раз создать мир, где будет править добро. Мы пришли за тобой. Или предпочтешь славу великого фигляра в Элладе?

- Но сила?

- Мы отказались от нее. По крайней мере в том виде, в каком принимали прежде, - сказал сотканный из противоречий. - Попытаемся найти грань между разумом, силой и гармонией.

Внезапно аскет рассмеялся, заставив товарищей взглянуть на себя.

- А знаете, ведь кое-кто ее уже нашел!

- Кто? - спросил Философ.

- Кто? - спросил сотканный из противоречий.

- Тот, кто сейчас сидит в таверне и запивает вином мясо. Он не шел к людям с силой, он не пытался преподнести им разум и гармонию. Он вообще не любит забивать свою голову подобной чепухой и терзаться над разрешением вселенских проблем. Он просто отдал им себя. Человека. Очистительная жертва во имя нового. Человеческого мира.

- День очищения, - прошептал философ и решительно вскинул голову. Идем! Я полагаю, сегодня Этна вполне раздула свою огненную печь.

- Учитель! - воскликнул Павсаний, о котором позабыли.

Эмпедокл посмотрел на своих гостей.

- А что делать с ним?

Скроенный по принципу домино усмехнулся.

- Он никому не расскажет.

- Только никакой крови!

- Ты странного мнения обо мне. Я вообще не переношу вида крови и никогда не проливал ее, если в этом не было особой необходимости. Спи! велел он Павсанию и тихо добавил:

- И пусть тебе приснятся горы, лев и орел...

Павсаний уронил голову на стол и уснул.

- Он обо всем забудет. Обо всем, кроме слов своего учителя о кратере Этны. А теперь идем.

- Постойте! - Эмпедокл вышел из комнаты, чтобы вернуться с парой модных сандалий.