Атлас и кружева

— Хью, двадцать пять лет совместной жизни — это долгий срок! Я очень хочу жить с тобой, но не могу вынести мысль о том, что разрушила твою семью. Год назад, когда я соглашалась стать твоей любовницей, мне и в голову не приходило, что…

Хью взял ее за руку и прервал:

— Ты не разрушила мою семью, Салли. Серена сама сделала это: сначала историей со Стэнли, а потом своей ложью. — Он посмотрел на ее огромный живот. — А насчет любовницы… Сейчас я бы тебя так не назвал. Как-никак скоро ты станешь матерью моего ребенка.

Салли, у которой тут же улучшилось настроение, бодро встала с дивана.

— Ну, матери этого ребенка пора ехать в «Нору Лауры». И не гляди на меня такими испуганными глазами; я и там не собираюсь делать глупостей. Во-первых, мне этого ни за что не позволят Марион и Лаура, а во-вторых, так я скоротаю время. Последние дни тащатся как черепаха.

Хью взял пиджак, вынул из кармана ключи от машины и поцеловал Салли.

— Обещай, что будешь беречь себя.

— Обещаю.

— Позвонишь, если понадоблюсь?

— Да, — улыбнулась она. — Если понадобишься, позвоню.

В сочельник утром Серена решила съездить в «Баррингтон» кое-что купить. Подарки на Рождество были у нее заготовлены, но она вспомнила, что у Вивьен любят делать друг другу маленькие презенты и на сочельник.

— Не спрашивай почему. Так с давних пор было заведено в семье Чарлза, — сказала сестра Серене. — Я думаю, это какая-то скандинавская традиция.

Стоя на эскалаторе, Серена вспомнила, что фамилия сестры Андерсон и что она вполне может быть скандинавской. Странно. До сих пор она об этом не думала. Но сейчас надо было думать не об этом, а о подарке Вивьен. С Чарлзом и Гаретом проще. Впрочем, как и с Хью. Всем по набору фирменных мячей для гольфа.

Переходя от отдела к отделу, Серена обратила внимание на серебряные и позолоченные зеркальца, которые можно носить в сумочке. Размер был подходящий, но проблема заключалась в том, какое из них выбрать. Остановившись на трех, она по очереди поднесла их к лицу и полюбовалась своим отражением. И вдруг увидела то, что показалось ей смутно знакомым.

Серена положила зеркала на прилавок и обернулась к серии миниатюр Марион Лесаж. И тут ее осенило! Рамки этих миниатюр были такими же, как у спрятанного Хью портрета Стэнли! Только на этих картинах — если не считать двух малиновок в снегу — были изображены цветы, а не животные. Не этот ли художник писал Стэнли?

— Очаровательно, правда, миссис Баррингтон?

Удивленная Серена подняла глаза.

— Извините, вы едва ли меня помните. Я Селия Мюррей, новая заведующая отделом товаров для детей.

— Да, конечно, — солгала Серена. Она никогда не заходила в этот отдел и, естественно, никого тут не знала.

— Любуетесь работами Марион Лесаж? Увы, тут только эстампы. Оригиналы хранятся в этой чудесной галерее в…

Не дослушав, Серена впилась взглядом в правые нижние углы миниатюр. Лесаж! Точно!

— И что же, эта Марион Лесаж принимает у вас заказы?

— Я не в курсе, — ответила миссис Мюррей. — Вы можете съездить в галерею и узнать у самой миссис Лесаж. А лучше спросите у мистера Баррингтона. Ведь художественная секция — его дитя, если можно так выразиться.

Серена задумчиво кивнула. Может быть, у этой Лесаж удастся узнать, кто ей заказывал миниатюру Стэнли: сам Хью или его подружка из зеленной лавки.

— Кстати, о детях! — громко воскликнула миссис Мюррей. — Как поживает ваша подруга? Та самая, которая собирается рожать? Мистер Баррингтон сказал, что она не хочет забирать коляску до родов, а я ответила ему, что это разумная предосторожность…

Сбитая с толку Серена молча смотрела на Селию. О чем говорит эта женщина? У них нет никакой подруги, ожидающей ребенка! Она закусила губу и крепко задумалась. Нет! Это невозможно! Джулия не могла забеременеть! Хью обещал! Почувствовав спазмы в желудке, Серена быстро попрощалась и опрометью выскочила из магазина.

— Проклятье! — пробормотала она, рывком включая передачу. — Где эта чертова галерея? В Элмсмарше? Нет, — зловещим шепотом произнесла она, — в Элмсмарше не галерея, а наша подруга Джулия! Пожалуй, сначала следует наведаться туда!

Поток покупателей, с утра запасавшихся на Рождество овощами и фруктами, почти иссяк, и Терри послал Джулию на кухню сварить им по чашке честно заслуженного кофе. Когда в «Горшки и букеты» зашла Серена, там была только одна пожилая покупательница.

— Как ваш ревматизм, миссис Эйч?

— Ничего, Терри, жить можно. Слава Богу, Шейн и Дебби пригласили меня на рождественский обед!

— Вот и хорошо, — откликнулся Терри. — Желаю вам как следует отпраздновать.

Серена поморщилась и исподтишка осмотрела магазин, пытаясь обнаружить следы Джулии. В задней комнате послышался какой-то шум, и Серена на мгновение увидела поразительно стройную фигурку в джинсах и чудесные белокурые кудри.

Что, Хью, опять на блондинок потянуло? — подумала она. Но таких бедер у беременных не бывает. Наверное, миссис Мюррей что-то напутала. Скорее всего, Хью решил оказать любезность какой-нибудь из племянниц Мюриел Бакстер.

— А как вы оба? — спросила миссис Эйч. — Бьюсь об заклад, едва ли вы отправитесь к твоей мамочке!