Атласная куколка

— Я ей все объяснила. — Сэмми не двигалась с места, стоя на верхней ступеньке лестницы, ведущей к складу. — Соланж все поняла, и довольно.

Несмотря на то что последние два дня она была полна энергии, Саманта вдруг ощутила, что ужасно устала. Почти десятикилограммовая ноша готова была вот-вот вывалиться из рук. Она хотела только одного — чтобы он поскорее ушел.

Чип оперся одной рукой о железные поручни и посмотрел на нее снизу вверх.

— Если она правильно поняла твои слова, Соланж считает это не слишком удачной затеей.

Саманта ощутила легкое головокружение: она почти не спала последние несколько ночей, строя планы.

— Ты не можешь просто заявить, что собираешься проводить здесь какое-то крупное мероприятие, а потом развернуться и уйти. Она все-таки директор. И она не понимает, что здесь происходит, а ты, по ее словам, даже ничего не объясняешь.

Сэм старалась сосредоточиться на том, что он говорит. Чип что-то настойчиво втолковывал низким, волнующим голосом, но она почти не слышала его. Чипа, продавца пуговиц, никогда и ничего в этой жизни не волновало. Ну что за проблемы могут возникнуть с пуговицами?

Он сделал шаг наверх.

— Что с тобой? — В его голосе звучало беспокойство. — Ты нормально себя чувствуешь?

О да, она прекрасно себя чувствует. Если все получится, Париж этого никогда не забудет! Джексон Сторм тоже. И ей вовсе не нужен Чип, потому что у нее есть Алан де Бо.

— Никогда в жизни не чувствовала себя лучше, — ответила Сэмми.

15

«Ламборджини» остановился на красный сигнал светофора при выезде на окружную дорогу. Алан, улыбаясь, повернулся к Сэмми.

— Так ты говоришь, я твой рыцарь в сверкающих доспехах?

— Ну, по крайней мере, в сверкающем черном спортивном автомобиле, — ответила Саманта. — Ты меня похитил и спас, иначе я сгорела бы на работе, пытаясь склеить это шоу. Думаю, мне необходим перерыв.

— Ты слишком много работаешь, — повторил он в который уже раз. — Неужели невозможно отказаться? Скажи господину в Нью-Йорке, что для тебя это слишком, ты не справляешься.

Она покачала головой. Его кожа стала смуглее от летнего солнца, и выгоревшие пряди в волосах сделались гораздо заметнее, а глаза казались еще более золотистыми. На нем была голубая трикотажная рубашка и простые узкие брюки, подчеркивающие элегантную, по-мужски стройную фигуру. Алан был по-настоящему красив. Сэмми улыбалась, понимая, что он прочел это в ее глазах.

— Когда ты так на меня смотришь, — сказал он, затаив дыхание, — я могу сделать только одно. — Его правая рука оторвалась от руля, обвилась вокруг ее шеи, и Алан быстро притянул Сэмми к себе. Его губы прильнули к ее рту.

Это был короткий и горячий поцелуй, полный страсти и чувственности.

«Боже! — думала счастливая Сэмми. — Мы обнимаемся у всех на глазах, как настоящие французские влюбленные!» Она восторженно ответила Алану, проведя кончиком языка по его губам. Это было так по-. парижски — целоваться прямо у светофора, ничего не замечая вокруг. Вряд ли Сэмми могла прийти в больший восторг от чего-то другого.

Сигнал сменился, водители стоящих за ними машин принялись настойчиво гудеть.

— Так ты чувствуешь себя получше? — Алан неохотно завел «Ламборджини».

— Когда мы вот так целуемся — да, — выдохнула Саманта.

Она сидела, прижавшись к нему, удобно устроив голову на его широком плече, а гоночная машина набирала скорость, повернув на шоссе №10, где стояли указатели на Версаль.

— Несколько часов за городом сотворят чудо. — Алан на секунду оторвался от дороги и нежно взглянул на нее. — Ты захватила купальник?

Саманта снова кивнула. Последние десять дней она работала не покладая рук, и, садясь в машину, Алан заметил у нее под глазами темные круги. Несколько минут спустя он поинтересовался, высыпалась ли она в последнее время, и, узнав, что это не так, прочел целую лекцию о том, насколько глупо пытаться вытащить на своих плечах весь проект ретроспективного показа в Доме моды Лувель. Его неподдельная тревога тронула Сэмми, хотя Алан, мягко говоря, считал, что вся затея с шоу, посвященным Клод Лувель, с треском провалится. Он столько раз и так настойчиво пытался переубедить ее, что Сэмми всеми способами старалась избегать этой темы.

С глубоким вздохом Саманта подумала, что идея шоу не нравится никому из ее знакомых. Мадам Дюмер величаво проплывала по Дому моды Лувель с холодным, неумолимым видом, срывая зло на Софи, постоянно пребывающей в каком-то сомнамбулическом состоянии. Наннет и Сильви держались замкнуто и не выказывали никакой готовности помочь. Брукси Гудман, казалось, совершенно закопалась в проблемах, которых по мере их разрешения почему-то становилось все больше. Накапливающаяся усталость постепенно брала верх.

Сэмми уткнулась лицом в рукав рубашки Алана, вдохнув запах хлопка, тонкий аромат дорогого одеколона и успокаивающую близость чистой, гладкой кожи. Ей больше не к кому было прислониться. Когда она оказывалась рядом с этим человеком, все в мире вставало на свои места и жизнь опять становилась замечательной.