Атли (СИ)

- Мой слишком велик для такого мелкого человека. Вон смотри стоит твой дядька Радко - я указал на пленника - он пришёл в нашу землю и убил много людей. Он сказал всем, что пришел посадить тебя на трон твоего отца, но он хотел прикрываясь твоим именем править сам. Он предатель, тать, змеюка подколодная. Он убивал наших людей, прикрываясь любовью и заботой о тебе. Так пусть же душа его будет спокойной, он должен умереть от твоего меча, ибо настоящего меча он не достоин, как не достоин смерд сидеть за одним столом с ассами.

Ждан достал кинжал и дрожащей рукой протянул его мне. А я потрепав пацаненка по голове бросил кинжал к ногам бывшего воеводы.

- Ты пролил слишком много крови своих и моих воинов, ты бросил своего царя на поле боя, ты достоин самой лютой смерти, но ты мой родич. Я не позволю толпе потешатся над твоими муками, я проявлю милость и позволю тебе умереть с честью.

Я посмотрел на его людей.

- Вы все меня интересуете мало, ибо вы псы, что по приказу своего господина грызли его врагов, однако на вас кровь людей Орши, посему вы повинны так же как и ваш воевода. Но я добрый царь, и позволю вам искупить свою вину кровью. Кто желает идти на битву по моему приказу и пролить свою кровь, пусть скажет, вас освободят и приведут к клятве, остальные будут казнены.

Многие из воинов, что связанными лежали на земле подавали голос и их развязывали, но многие лежали молча. Почти пять десятков бывших воинов Радко готовы были принять смерть вместе со своим воеводой.

- Развяжите его - я кивнул на Радко и мои люди быстро подняли бывшего княжича и развязали веревки, сковывающие руки за спиной.

- Вот твой шанс Радко умереть с честью. Я не хочу марать свои руки в твоей крови - я показал рукой на кинжал.

Может это не так кроваво, может подлого предателя нужно было разорвать конями, или колесовать?

Может нужно было надрезать ему кожу и присыпать раны солью, или заставить жрать свои кишки?

Возможно, но тогда каждый скажет, что княжича Радко убил кровавый диктатор Чеслав, и обязательно появится мерзкая оппозиция, и всякие там мстители, да и Ждан не так поймет.

А так, все должны осознать, что любого преступника все равно постигнет наказание, как бы он не прятался, и каких влиятельных людишек не подключал. Неотвратимость наказания является самым лучшим стимулом, удерживающим преступников от их деяний. Пока работал СМЕРШ в СССР было минимальное количество предателей и перебежчиков. Эти суки знали, что их найдут, найдут и по голове ледорубом настучат, или заставят подавится чашкой кофе в Парижском кафе, или повеситься у себя в ванной в особняке под Лондоном.

А Радко и так страдает, он понимает, что должен убить себя сам. Понимает, и сейчас в его душе идет тяжелая борьба, кинутся на меня с почти что ножом и умереть с позором, ведь этот кинжал не способен пробить мой доспех. Или умереть с честью от своей руки. Вот именно в такой момент человек осознает, что он сам творец своей судьбы.

Все это он сотворил сам.

Радко наклонился и взял кинжал в руки, потом поднял голову в верх и посмотрел на восходящее солнце. Несколько секунд понадобилось на принятие решения. Он ничего не сказал, даже не посмотрел мне в глаза, застеснялся наверное.

Бывший воевода, брат моей жены, дядька моего сына Ждана и последний княжич рода Буссов двумя руками поднес кинжал к сердцу и вогнал клинок себе в грудь.

Тело свалилось в прибрежную пыль и замерло, все молча смотрели на смерть предателя, даже Ждан.

А я думал. Что же мне делать с теми, кто не захотел искупить свою вину кровью?

Ведь кровь есть мера лечения и мера искупления, только кровь врагов может залечить душевные травмы и искупить вину твоего врага пред богами.

- Этим отрубить головы - я показал на непокорившихся воинов Радко, а тех развяжите и отведите в обоз. Готовьтесь к походу.

Людей Радко, что решили покорится воле своего царя быстро развязали и повели к обозу, а остальных поставили на колени и методично отрубили головы.

Когда наш обоз двинулся назад к Орше, то в примятой траве так и валялись почти пять десятков недостойных захоронения предателей.

Они думали, что умрут с честью, в борьбе с северным узурпатором, а подохли как собаки, и их трупы за несколько дней растащат степные волки.

Собаке, собачья смерть.

Моя армия дошла до великих холмов напротив Данаприуса и встала на большой привал. Я дальше идти не хотел, так как не хотел тащить за собой почти три сотни алан, которые сопровождали Обияра. Обияр - сын Кугума поехал, как и прошлый раз со мною, что бы забрать уговоренное золото и серебро. Я оставил три сотни воинов в полевом лагере на холмах, а сам поехал с основной дружиной в Оршу, а далее в Полоцк.