Атолл

Сосед улыбнулся и жестом поблагодарил, продолжая свой путь. Обычай требовал, чтобы каждый, сидящий за столом, приглашал ближнего разделить трапезу. Это был лишь акт вежливости и воспитанности. Большей частью приглашенный ограничивался благодарностью, но иногда принимал приглашение.

У кого не бывает таких моментов в жизни, когда хочется поделиться своими переживаниями с соседями или друзьями! Поссорился человек, к примеру, со своей женой или с кем-нибудь из родственников… Тогда туамотуанец закусывает чем бог послал с братьями и сестрами, которых застал за едой.

— Если Тао не вернется на этой неделе из сектора, — сказал Мато, проглотив сразу половину ипо, — я пока начну один строить водоем.

Тао за последний сезон собрал лишь тонну перламутровых раковин, в то время как Мато — более двух с половиной. Братья условились потратить стоимость одной тонны раковин на постройку водоема. Доля каждого в этой сумме определялась величиной его улова. Они были соседями, Тао жил в двадцати метрах от брата, в том же ряду хижин. Водоем нужно было построить таким образом, чтобы в него не могли лопасть кошки или крыса и отравить воду, как в прошлом году.

Однако Техина раскритиковала соглашение. Действительно, почему Тао, внесший лишь треть стоимости водоема, должен пользоваться им на тех же основаниях, что и брат? Разве не справедливо, чтобы он компенсировал разницу в деньгах большей долей работы? Тем не менее Тао отправился собирать копру, ни о чем не заботясь. Она была вправе утверждать, что Мато поощряет лень брата. Никто не удивился, когда она сказала:

— Возможно, Тао хорошо чувствует себя в секторе и не спешит вернуться. В конце концов там ему спокойнее — пет Тепоры, не с кем ссориться.

Техина сказала правду. Тао, женатый уже пять лет, упрекал жену за то, что оНа не рожает ему детей. Тепора же утверждала, что в этом виновен он сам.

Из-за этого они часто ссорились. А теперь Тао отправился в сектор, оставив жену в деревне.

Тепора жаловалась тем, кто готов был ее слушать, и убеждала всех, что вина в разладе между Тао и ею лежит на муже, не способном дать ей детей. Она уверяла, что однажды, еще до замужества, была беременна. Когда до Техины дошли слухи об этом доводе Тепоры, она прониклась презрением к своей родственнице. Кто рассказывает о таких вещах? Если до замужества она знала других мужчин, следовало ли этим кичиться? Тепора утверждала, что избавилась тогда от ребенка с. помощью каких-то трав. Сказать-то можно что угодно, но кто знает, так ли это? Скорее всего, она была бесплодна, но сваливала вину на мужа.

А вот Тао не хвастался, что до женитьбы сделал какую-нибудь девушку беременной.

— Этот брак кончится плохо, — не раз предсказывала Техина. Мато и Моссиу хорошо знали, что Техина недолюбливала Тепору, и продолжали молча есть. Техина поняла, что они осуждают ее за суровое отношение к родственнице, и перевела разговор на другую тему.

— Вчера вечером Теурунуи опять побил свою жену.

От Теурунуи уже ушла одна жена, молодая женщина с Апатаки, которую он тоже бил. Однажды она села на шхуну, чтобы вернуться к своим родителям, заявив, что ей надоело жить с дикарем с Арутаки. Эта фраза, произнесенная на прощание, обидела жителей деревни, симпатии которых были на стороне Теурунуи: в конце концов разве он не хозяин в своем доме? Но после вторичной женитьбы Теурунуи все единодушно осуждали его, потому что о его новой жене нельзя было сказать ничего плохого.

Однако пока никто не вмешивался: женщина сама пыталась урезонить мужа как могла и не обращалась с официальной жалобой ни к своему отцу, ни к вождю.

— Он отправился нырять, я только что его видел, — сказал Мато.

— И он не боится идти в море после ссоры с женой? — Техина поджала губы, лицо ее приняло осуждающее выражение. — Не миновать ему встречи с акулами в ближайшие дни.

Было известно, что не следует нырять, не помирившись с женой, потому что акулы мстят за избитую или обиженную женщину.

Правда, если бы Теурунуи не пренебрегал этой приметой, ему бы пришлось питаться, как детям и старикам, рыбой, пойманной на удочку либо убитой острогой другими ныряльщиками: он ругался с женой каждый день и даже в воскресенье.

Викторина воспользовался молчанием, чтобы вмешаться:

— Вы знаете, что случилось вчера с Амбруазом? Он так напился, что пришлось его нести до самой хижины. Потом он сказал, что хочет войти в дом сам, и всех оттолкнул. Сделал три шага и упал! Один молодой человек хотел поднять его, но Амбруаз стал лягаться, драться кулаками и не Давал прикоснуться к себе. Потом его стошнило, и он так всю ночь и провалялся на земле: свинья, настоящая свинья!