АТОМ

Егор вошел на коробку Водника, где в ряд стояли человек двенадцать ребят его возраста и немного постарше. Когда мы шли на стадион, сын был немного возбужден и радовался, что теперь он будет играть в хоккей, хотя и навряд ли он тогда понимал, что это такое. Стоило ему переступить порог коробки, как его радость улетучилась. Стоял солнечных сентябрьский день, но на лице у ребенка пролегла тяжелая туча и выступили первые слезы грозы… И тут ситуацию спас Алексей Кормаков: – Кто к нам пришел!! Радостно воскликнул Алексей. – Егор, проходи! Мы тебя как раз ждем! Давай с ребятами знакомиться.

Взял за руку и пошел мимо строя, представляя ему ребят. Каждый жал руку и представлялся, как взрослые мужчины. Ритуал сделал свое дело. Потом были бег на перегонки, футбол с тренером и просто такая веселая заводная атмосфера, что сын после тренировки сиял, как начищенный пятак. Радости не было предела. Восхищенный взгляд на тренера вызвал у меня легкий укол ревности. На себе, я таких взглядов, никогда не ловил. Так сын попал в первую свою команду «Космос» и получил свой первый номер – номер 17. А позднее, когда мы уже тренировались на Бору и Егор стал вратарем, Алексей поменял нам майку и оставил на память другой номер – номер 20.

Харизма Кормакова сделала свое дело. Егор влюбился в хоккей. Хотя что такое хоккей для него? Он влюбился в тренера, который любил хоккей.

С приходом зимы общая физическая подготовка закончилась, и начались хоккейные баталии. Алексей Кормаков отличался тем, что не просто тренировал, а жил хоккеем, играл в хоккей и всех с удовольствием привлекал к хоккею. На его тренировках могли с детьми играть и родители, и дети, и он сам зачастую один играл против всей команды ребятишек. Наверно не традиционно и не вполне профессионально, кто-то скажет. Но его любовь к игре и азарт делали свое дело. «Космонавтов» у него было несколько сотен. Как команда, «Космос» не была сильной, в силу определенной специфики. Специфика – это условия, в которых Кормаков тренировал ребят. Он тренировал их на открытом льду. То есть в центре города стоит стадион Водник, который власти не могут поделить, а следовательно, финансирования никакого нет. Ветхое футбольное поле и хоккейная коробка сбоку. Раздевалка. Построена в 50-е годы, не ремонтировалась с тех пор. На дворе 2010 год, а льда искусственного нет и в помине и заливают зимой лед Сан Саныч с Кормаковым из шланга со «шваброй». Иной раз, при теплой зиме, на льду ни разу не покатаешься за всю зиму. Соответственно, какие могут быть хоккеисты безо льда? Вот и играют ребята в футбол, порой, круглый год.

Удивительное дело. Человек несколько лет тренирует мальчишек на центральном стадионе Нижнего Новгорода. Отец, знаменитый в прошлом игрок Торпедо. Детей привозят на тренировку родители вполне состоятельные и влиятельные люди. И все это на глазах и под носом у администрации города и градоначальников – ведь многие живут напротив этого стадиона. Сколько лет идет борьба за стадион. За это время Шанцев успел 25 ФОКов построить в городе и по области, а Водник – новое покрытие для коробки получить не может, не говоря о крыше и искусственном льду. Памятник тебе Алексей при жизни необходимо поставить. За твою преданность делу, фанатичную любовь к хоккею и детям. Сотни и тысячи пацанов полюбили эту игру благодаря тебе. Твое отношение к ребятам, кем бы они ни были и как бы не проявляли свои таланты, заслуживает искреннего восхищения.

Был у нас один такой уникум. Звали его Ваня Крылов.

Пишу «был», чтоб слог и стиль сохранить, хотя Ваня жив и здоров по сей день.

Ваня – это «вещь в себе». Замкнутый по натуре и флегматичный, был полной противоположностью его отца – Саши. Саша же был балагур первой гильдии. Рот не закрывал ни на минуту, истории, шутки и обсуждения из него текли, как из крана вода. Словарное недержание. Так вот Ваня был молчалив и замкнут. Абсолютно неагрессивный и спокойный ребенок, Ваня любил рассматривать всякие мелочи и находил постоянно монеты. Так, что в лагере его прозвали Ваня Денюжкин. Ваня мог ни с того ни с сего остановится, когда все шли на море купаться, присесть и набрать горсть монет в то время как по этому месту только что прошла целая команда. Ваня всегда существовал особняком и в стороне от ребят. При этом, его катание было, как у фигуриста – практически идеальным. Владел клюшкой Ваня тоже с особым изяществом, но тренера других команд Ваню, как-то, задвигали и не давали раскрыться. Папа-Саша шутил по этому поводу постоянно, мол ничего мы еще покажем, сколько таких случаев было – был звезда-пацан, а потом поиграл один два сезона за детское Торпедо и пропал, ушел из хоккея. А вот тихоня, по-прежнему, пережил всех звездунов и играет в большой хоккей. Вот и Ваня еще покажет.

Только тренера ни одной команды в Ваню не верили. Зато у Алексея Кормакова, Ваня играл и радовался жизни и хоккею.

В ХК «Красная горка», куда Ваня попал примерно в тоже время что и мы, нравы были иные, чем в «Космосе». Тут царила атмосфера, как во взрослом коллективе. Были свои звезды и лохи.