Атомная крепость. Роман

Кресло, в котором сидел Прайс, казалось слишком большим для его маленького, тщедушного тела. Внешность старика производила отталкивающее впечатление. У него была лишенная растительности, обтянутая желтой старческой кожей голова. Его худое, испещренное продольными морщинами лицо отнюдь не украшали тонкий крючковатый нос и глубоко запавшие в орбиты маленькие глаза.

Бросив на своего собеседника острый, почти неприязненный взгляд, Прайс заговорил:

- Я не буду извиняться за беспокойство, Аллен,- интересы страны выше всяких условностей. Не так ли?

Ничего еще не понимая, Харвуд кивнул и, по привычке, сжал в руке трубку, с которой никогда не расставался.

- Можете курить,- сказал ему Прайс и продолжал:- Вы видели сегодня шифровку из Москвы за номером ноль двенадцать восемьдесят три?

Харвуд наморщил лоб: он хотел вспомнить о какой шифровке идет речь, но так и не вспомнил - документов поступало в управление слишком много.

- Так вот,- продолжал Прайс.- Я давно ждал документа, подобно тому, который получил сегодня. Час настал… Теперь медлить нельзя ни одной минуты… Сейчас я вам все объясню.

Прайс уже не сидел в кресле. Он нетерпеливо двигался взад и вперед по ковру, застилавшему пол кабинета.

- Сейчас я вам все объясню, Аллен. Между нами, вы считаете меня несколько… экстравагантным, не правда ли? - старик хихикнул и выжидательно посмотрел, на Харвуда. Но тот продолжал оставаться невозмутимым. Неожиданно голос Прайса стал резким и повелительным.

- Вы хотите знать, в чем дело? Хорошо… Я заинтересован в том, чтобы вы, помогая мне, работали с открытыми глазами, знали, ради, чего мы с вами рискуем. Я люблю называть вещи своими именами.- Прайс передернул плечами и остановился у стола.- Я стремлюсь как-то спасти себя… себя и вас, Аллен, и других, подобных нам, И я должен теперь спешить. Наши генералы и сенаторы кричат о необходимости войны против Советов… Ваш родной брат надрывается о том же… Но, избави бог, если мы сейчас развяжем эту войну - коммунисты правы, тогда мы погибнем.

Лицо Аллена Харвуда сделалось не только серьезным, но и зловещим: подобного рода шуток он не любил.

Но Уильям Прайс, кажется, и не собирался шутить, наоборот.

- Мы с вами живем в страшное время, Аллен,- продолжал он.- Я часто думаю о том, чем, оно определено: непонятным мне роком или просто тем, что в наши дни развелось так много, идиотов, воображающих себя умниками. Почти сорок лет я слежу за нашей внешней политикой и вижу, как мы с непостижимым упорством делаем одну ошибку за другой. Я не собираюсь читать вам лекцию, я просто хочу, чтобы, вы поняли мой образ мыслей, сегодня это необходимо для дела… Итак, мы последовательно приводим в движение силы, которые в конечном счете погубят нас с вами. Да, да… погубят! Главная наша опасность - ограниченность. Это ужасная вещь! Смотрите: в тридцать втором году к нам приехал Яльмар Шахт. От имени деловых кругов Германии он просил нас благословить приход к власти Гитлера. Мы благословили. В ноябре тридцать седьмого года сенатор Ванденберг, глава концерна Дюпон, и мистер Слоун из «Дженерал моторс» тайно встретились с представителем Гитлера в Сан-Франциско и обещали ему поддержать фашизм… А через четыре года мы оказались вынужденными вместе с Советами воевать против Гитлера! Мы-то с вами знаем, что, взяв в руки оружие, Гитлер всерьез мечтал и о завоевании Америки… Гитлер съел почти всю Западную Европу и подбирался к Англии. Но наши надежды сбылись - он все-таки набросился на Россию. Вся Европа была его тылом и арсеналом. Он оказался в состоянии сразу бросить против России, почти двести восемьдесят дивизий и… был разбит наголову!

Прайс умолк. Аллен Харвуд продолжал сидеть молча.

- А ведь Россия тогда была одна,- продолжал Прайс.- Одна! А теперь? Теперь мы боремся почти против миллиарда человек. Вот они, плоды нашей внешней политики!

- Вы считаете в этих условиях нашу победу невозможной, а борьбу бесполезной?

- О нет! - воскликнул Прайс.- Я считаю, что мы должны извлекать уроки из наших провалов и тогда уже действовать. Однако вся беда в том, что у нас не находится желающих признаться в своих провалах. Удалось нам сделать Гитлера своим военным союзником, заставить его уйти из захваченных им государств Западной Европы, дать гарантию Великобритании и безоговорочно выполнять наши указания? Нет, нам это не удалось. Во время прошлой войны вы, Аллен, три года просидели в Швейцарии, руководя оттуда заговором против Гитлера. Вы должны были убрать Гитлера и поставить во главе Германии наших людей, но вам и этого не удалось сделать! К концу войны вы обязаны были создать в Баварских Альпах неприступный бастион, в котором могли бы отсидеться и прийти в себя гитлеровские армии, чтобы продолжать войну, но…

- Я не понимаю, что вы всем этим хотите сказать,- сжав губы, сказал Харвуд и поднялся.

Но Прайс словно не хотел замечать возмущения начальника разведывательного управления.