Атомный барон

Каждую неделю на выходные дни Виктор покидал замок магистра и два дня фактически не вылезал из своей музыкальной студии. Оба вечера он выступал в «Трюме» вместе с остальными музыкантами, а одну ночь на сцене проводил единолично в кругу своих поклонников. В эту ночь он полностью расслаблялся, отдыхал душой и позволял себе исполнять самые смелые песни. Сомова еще по привычке называли Элвис, но на новой афише уже было написано имя Виктор, и даже красовался его портрет. Лучшему художнику Маркатана знаменитому Винсу Милану не пришлось долго объяснять, что такое постер и как он должен выглядеть. Созданное им творение производило сильное впечатление. Особенно удачно получился выразительный взгляд Виктора, который буквально цеплял зрителя, поэтому художник получили за отменную работу щедрый и заслуженный гонорар. Новый огромный плакат разместили непосредственно над входом в таверну, и он занял целых два этажа. С плаката, выполненного в черно-синих тонах сквозь белые пряди волос, спадающие на глаза, пристально и с еле уловимой грустью смотрел на чужой мир музыкант.

Глава 3. Вспомнить все

Магическая ретроспективная машина, извлеченная из хранилища, очень походила на стиральный автомат. Конечно, она была сделана не из белого пластика, а из потемневшей местами до зеленой патины меди, скрепленной заклепками, но сходства со стиральной машиной от этого не теряла, особенно если учесть круглое отверстие с вращающимся барабаном, куда должна была помещаться голова пациента. Для работы машины потребовалось огромное количество кристаллов и в ход пошли менее прочные минералы — топазы и камни бериллиевой группы. Под руководством магистра Виктор впервые лично своими руками попробовал переносить заклинания с матрицы в кристаллы. Получалось у него плохо. Трудно было с одного взгляда правильно оценить форму кристалла и расположить его так, чтобы заклинание вошло в него без правки. Если заклинание по горизонтали выходило за пределы кристалла приходилось выступающую часть переносить на новую строку, от чего заклинание увеличивалось и грозило не поместиться уже по вертикали. Чем-то работа напоминала редактирование текста только не в плоскости, а в трехмерном пространстве. Магические символы начинающему магу подчинялись неохотно, то никак не захватывались, то переносились куда-то не туда. Оставалось только завидовать как эту же операцию быстро и ловко проделывают магистр и помогающий ему молодой маг. Потребовалось две недели, чтобы полностью подготовить машину и столько же времени оставалось, чтобы успеть ее использовать. Применяемые в этот раз нестандартные для магии кристаллы не могли удержать заклинания больше месяца.

Любопытна была история возникновения амулетов для восстановления памяти. Тысячу лет назад на замок магистра Морана напали враги и он, сначала спасая свои сокровища, вынес их через тайный подземный ход и закопал где-то в лесу, а затем, спасая уже свою жизнь, бежал к друзьям. Замок отбить удалось лет через пять, а вот отыскать зарытый в лесу клад у магистра не вышло. Он напрочь забыл, в каком месте его спрятал. Даже геологические гогглы оказались бессильны в поисках золота. За год Моран перекопал весь лес, а потом еще несколько лет молил богиню Уру помочь вернуть ему богатства и в результате получил заклинание для восстановления памяти.

Но это было в далеком прошлом, а сейчас Сомова, чтобы он случайно не поднялся внутри работающего барабана, зафиксировали ремнями на специальной лежанке с салазками. Лежанку подали вперед, и его голова полностью оказалась внутри ретроспективной машины окруженная кристаллами всех цветов и оттенков. Барабан загудел и, поскрипывая начал медленно вращаться, вызывая легкое головокружение. Но прежде чем Виктора покинуло сознание, он успел увидеть, как вспыхнули разноцветными огнями сотни кристаллов, заливая все пространство внутри машины светом и магией.

Сомов открыл глаза. Он лежал на низкой кушетке, ретроспективная машина была выключена и накрыта чехлом, а рядом с ним сидел личный лекарь магистра Сиана и внимательно смотрел на него свозь гогглы.

— Лежите, не вставайте, — доброжелательно произнес целитель, — Я проверю ритм вашего сердца и общее состояние после пробуждения.

При этом он не двинулся с места, а просто перевел взгляд на грудь Сомова. Лекарю не требовалось брать пациента за запястье и нащупывать пульс, он без проблем видел само сердце, наблюдал, как оно сокращается внутри грудной клетки и гонит кровь по венам, как работают легкие, насыщая кровь кислородом, и даже мог рассмотреть мозг свозь черепную коробку.

— Замечательно, — произнес лекарь, снимая гогглы, — Постарайтесь воспроизвести самое первое воспоминание в вашей жизни?

Виктор задумался, и тут же перед его глазами появилась картина. Он совсем еще маленький стоит, держась рукой за колесо коляски, и испугано смотрит на черного соседского кота, который медленно приближается и кажется выше его ростом. Это животное он очень сильно боится и нуждается в помощи очень доброго и заботливого человека. Где же мама?