Атомный поезд. Том 1

Локомотив атомного поезда имеет двигательную установку повышенной мощности, вагоны бронированные, а на их крышах действительно лежат рельсы. Васька, сын шахтера Виктора Степановича, тут не ошибся: в два ряда, на ширине стандартной колеи. Под ними мастерски изображены шпалы. С одной стороны, это средство против аэрофотосъемки – «принцип хамелеона» кожа которого принимает окрас той поверхности, на которой зверек находится. С другой – резерв для ремонтных работ, если путь разрушен. В шестом, техническом, вагоне имеется и запас настоящих шпал. Только на крыше пятого, боевого, вагона рельсы не настоящие, а декоративные, дюралевые, чтобы не перегружать домкраты при сбросе крыши. И сама крыша имеет пояс жесткости, пробитый сотнями заклепок, которые заметил вчерашний десятиклассник Гена Аликаев со станции Шпаковское.

Ввиду высокой мобильности, хорошей маскировки и постоянного изменения местонахождения БЖРК практически неуязвим. В отличие от подводных лодок, его очень трудно обнаружить и нейтрализовать. Практически это оружие последнего удара. Гарантия возмездия в случае атомной атаки на нашу страну. Много лет назад по СССР носились пять таких поездов. Потом все они стали «на прикол». В связи с осложнением военно-политической обстановки в мире был собран и поставлен на боевое дежурство, выпущен в бесконечный путь новый БЖРК с современной гиперзвуковой ракетой последнего поколения. Ее очень сложно обнаружить в полете и невозможно перехватить. Таким образом, эффективность БЖРК достигла небывало высокого уровня.

О нем ежедневно докладывается министру обороны, его путь тщательно отслеживается в Генеральном штабе. Каждые два часа специальный дежурный изменяет на карте местоположение атомных подводных лодок и БЖРК.

Скромный литерный поезд является одним из главных гарантов военной безопасности нашей страны. Именно поэтому о нем судачили не только путевые обходчики, дорожные рабочие и жители прилегающих к железнодорожному полотну деревень, о нем же говорили по другую сторону океана на совещании в штаб-квартире Центрального разведывательного управления США. Уровень совещания был очень высок: вопрос докладывался самому директору.

– Так существует ли «Мобильный скорпион» на самом деле? Где он базируется? Каковы его маршруты? Можем ли мы его отследить?

Директор ЦРУ, как и любой профессиональный, знающий работу руководитель, умел задавать конкретные вопросы. Положив руки на прозрачное стекло большого, овальной формы стола, он обвел хмурым взглядом трех присутствующих в его кабинете сотрудников русского отдела.

Расположившийся в глубоком кожаном кресле у окна седовласый мужчина с раскосыми миндалевидными глазами, широким смуглым лицом и густыми черными усами тактично откашлялся. Спокойные бесстрастные интонации в голосе директора не могли его обмануть. За двадцать лет совместной работы Ричард Фоук успел научиться распознавать истинные чувства шефа. Тот был очень напряжен.

Фоук переглянулся с руководителем аналитического сектора Мелом Паркисоном. В конце концов это его дело – всесторонне оценивать поступающую информацию. Мел со значением наклонил голову, подтверждая незыблемость своей позиции.

– Мы склонны полагать, что «Мобильный скорпион» существует, – как можно тверже и увереннее высказался начальник русского отдела. Он был малайцем, и это наглядно подтверждало, что в центральном аппарате ЦРУ расовая сегрегация напрочь отсутствовала.

– Из чего вы исходите? – мягко поинтересовался директор.

– В первую очередь, из анализа информации. Бицжеральд характеризует Прометея как источник в высшей степени достоверный. Это же подтверждается его досье: вся предыдущая работа, а он сотрудничает с нами почти двадцать пять лет, не вызывала нареканий. Что касается второго и третьего вопроса, то фактической информацией, чтобы на них ответить, мы не располагаем.

Директор кивнул.

– Логично. Но логика не есть прерогатива нашего ведомства. В администрации серьезно озабочены внешней политикой России. Точнее, изменениями их внешней политики. Президент России отказался поддержать нас в операции против Ирака, они внезапно прекратили одностороннее сокращение стратегических ядерных сил, мотивируя это нашими планами ракетного базирования в космосе. Их министр иностранных дел на одном брифинге заявил, что ответом на программу «Зевс-громовержец» станет совершенно неожиданное асимметричное решение.

Директор многозначительно посмотрел на внимательно слушающих подчиненных.