Читаем Атомоход Лаврентий Берия полностью

Такова была обстановка, в которой правительство консультировалось с учеными и, очевидно, приняло совет, данный ими. В мае «правительственные органы» (нередко используемый эвфемизм для обозначения НКВД) запрашивали у Академии наук, существует ли реальная основа для практического применения атомной энергии и насколько велика вероятность, что в других странах могут вестись работы по созданию атомной бомбы. Этот запрос был адресован Хлопину, который дал осторожную оценку ситуации, заявив, что единственным доказательством проведения таких работ является завеса секретности над ядерными исследованиями за рубежом. Этот ответ свидетельствовал, что Хлопину не показали материалов разведки об английском проекте.

Другие ученые также были осторожны, когда с ними консультировались по поводу интереса к атомной бомбе в Германии. В апреле 1942 г. полковник И. Г. Старинов встретился с С. А. Балезиным, старшим помощником Кафтанова в Научно-техническом совете, и передал ему записную книжку немецкого офицера, которая была найдена на южном берегу Таганрогской бухты Азовского моря. Записная книжка содержала список материалов, необходимых для создания атомной бомбы, и вычисления по выходу энергии, которая высвобождалась бы при критической массе урана-235. Старинов, офицер НКВД и специалист по минам, получил записную книжку из штаба 56-й армии, но ничего не смог из нее извлечь. Балезин послал перевод записной книжки Александру Лейпунскому и генералу Г. И. Покровскому, эксперту по взрывчатым веществам, запрашивая, не думают ли они, что Советский Союз должен начать работу по созданию атомной бомбы. Оба ответили, что Советский Союз не должен этого делать, а Лейпунский написал, что, когда страна находится в таком невероятно трудном положении, было бы ошибкой швырять миллионы рублей на то, что даст результаты лишь через десять, а скорее — пятнадцать-двадцать лет.

Но письмо Флерова к Сталину, которое было передано Кафтанову, свидетельствовало, что Лейпунский и Покровский могли ошибаться. Кафтанов и Балезин были уверены, что было бы правильнее, имея доказательства о существовании у немцев интереса к атомной бомбе, начать работы над советским ядерным проектом. Это говорит о том, что и они не были ознакомлены с данными разведки, ничего не знали об английском проекте. Кафтанов вспоминает, что он консультировался с Иоффе, которого он знал с конца 20-х годов, и что Иоффе согласился с тем, что создание атомной бомбы в принципе возможно. Кафтанов и Балезин послали короткое письмо в Государственный комитет обороны, рекомендуя образовать ядерный исследовательский центр.

Балезин представляет несколько иную картину этих событий. Он вспоминает, что после того, как узнал мнение ученых о найденной немецкой записной книжке, он набросал письмо Сталину, в котором сообщал, что разведывательный материал свидетельствует об интенсивных ядерных исследованиях, ведущихся в Германии, и рекомендовал безотлагательно начать подобную работу в Советском Союзе. Кафтанов подписал письмо, и они договорились не упоминать о тех негативных оценках, которые были получены ими от ученых. Двумя или тремя днями позже Кафтанова вызвали к Сталину. Высказанное им предложение встретило некоторое сопротивление, но Кафтанов защищал его. Он признал, что существует риск неудачи, а проект может стоить 20 или даже 100 миллионов рублей, но в случае отказа от работ опасность будет большей. Сталин согласился с предложением. Точную дату этой встречи назвать невозможно, но представляется, что она состоялась еще до того, как Флеров был переведен в Москву с Юго-Западного фронта (в середине июля). К тому времени, писал Флеров, решение возобновить ядерные исследования уже было принято. Флеров и Балезин обсудили, что нужно сделать. Было очевидно, что ядерный проект преследовал одну из двух целей: создание советской бомбы, что казалось нереальным, так как для этого нужны были время и огромные усилия; или определение принципиальной возможности и степени опасности создания бомбы в Германии. Последнее можно было оценить сравнительно быстро и не затрачивая больших средств. В августе 1942 г. Флеров выехал в Казань, чтобы продолжить свои исследования по размножению нейтронов.

* * *
Перейти на страницу:

Все книги серии Загадка 1937 года

Рядом со Сталиным
Рядом со Сталиным

«Мы, очевидцы подлинной жизни И. В. Сталина, вместе выступаем против так называемых ученых, которые сводят старые счеты или снова переписывают историю в зависимости от погоды. Мы вместе выступаем против всех, кто морочит доверчивых людей сенсационными глупостями. Мы ничего не приукрасили, стараясь показать истинного Сталина… Допустим, тогда наши мнения о нем были одинаковыми от страха пострадать за инакомыслие. Но вот его нет уже много лет. Что теперь может угрожать нам? Выворачивайся в откровенности хоть наизнанку… А наше мнение все равно не изменилось. Вернее, лишь крепло, когда очередной властелин с пафосом произносил свои речи», — пишет А. Рыбин.В книге, представленной вашему вниманию, собраны воспоминания людей, близко знавших И. В. Сталина. Один из них, А. Т. Рыбин, был личным телохранителем вождя с 1931 года и являлся свидетелем многих эпизодов из жизни Сталина на протяжении двадцати лет. Второй, И. А. Бенедиктов, в течение двух десятилетий (с 1938 по 1958 год) занимал ключевые посты в руководстве сельским хозяйством страны и хорошо был знаком с методами и стилем работы тов. Сталина.

Алексей Трофимович Рыбин , Иван Александрович Бенедиктов

Биографии и Мемуары / Документальное
Оболганный Сталин
Оболганный Сталин

Как теперь совершенно понятно, «критика» Сталина была своего рода предварительной артподготовкой для последующего наступления на те или иные позиции социализма. Сталин представлял собой некий громадный утёс, прикрывавший государство, не сокрушив который нельзя было разрушить это государство.Ложь о Сталине преподносилась психологически расчетливо, а потому и действенно. Не зря же лучший гитлеровский пропагандист Й. Геббельс сказал: «Для того чтобы в ложь поверил обыватель, она должна быть чудовищно неправдоподобной, доведённой до абсурда».Вот мы и подошли к главному: как понимали и понимают Сталина после XX съезда КПСС 1956 года. Можно резонно сказать: до XX съезда роль Сталина объясняли только положительно. Но, как ни странно, до того наша страна росла и крепла, а после — наоборот. Случайно ли это?..

Алексей Николаевич Голенков , Гровер Ферр , Юрий Игнатьевич Мухин

Публицистика

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука