Атон. Трилогия

Золотые карманные часы, что она мне дала, пришлось завести. После выставил на обоих одинаковое время мира демонов. Я не знал, как эти часы попали к демонам, но изготовлены они были на Земле. Это подтверждала надпись на циферблате «Павел Буре» и год изготовления 1882. После того как я выставил время, одни из часов отдал Кайяре и напомнил чтобы не забывала заводить пружину.

— Отправляй, время заканчивается. Да, чуть не забыла. Мне оплата в виде души не нужна, а уж душа барана тем более. Это вообще унижение с твоей стороны, так что уж лучше убери его отсюда, не позорься.

Кайяра исчезла, а я покрасневший от стыда, посмотрел на барана, лежащего на жертвеннике.

— Мда, с жертвой это я сильно пролетел.

Спрятав часы в карман, и освободив барана, отправился к себе в комнату. Посыльный ещё утром привёз полную сумку свитков и писем. Теперь мне предстояло полдня убить на их чтение и ответы. Во дворе крепости меня ждал сюрприз, в виде четырёх грязных и оборванных эльфиек. Увидев меня, они опустились на колени и, понурив головы, приготовились получить заслуженное наказание за побег.

— Здравствуйте девушки! Надеюсь, вам понравилось путешествие по мёртвым землям Дамроса. — Чуть в стороне от девушек скрывая рукой улыбку, стоял Верн. За его спиной поигрывая огромной секирой, возвышался Рырк. Тролль не улыбался, он был очень хмур и зол на девушек, которые пытались прорваться к дереву и попросить Мираэль о помощи. Помощь заключалась в том, чтобы уговорить меня принять их обратно и, разумеется, всё им простить. Они были готовы, как и Мираэль, остаться здесь в Дамросе навсегда.

— Дядя Атон, разреши им остаться, они хорошие! — На крыльце появилась Мая.

— Тебе кто разрешил вставать с постели? А, что если опять упадёшь и потеряешь сознание?

— Не, не упаду, я уже полностью здорова, а из комнаты мне никто не запрещал выходить. И вообще мне там скучно одной сидеть, я хочу дерево посмотреть, но вот только Рырк меня не пропускает. Говорит, что только с твоего разрешения пропустит.

— Ладно. Рырк проводи Маю туда и обратно.

Эльфиек, конечно, простил и разрешил остаться с условием, что дадут клятву верности. Они согласились и через несколько часов отмытые и переодетые в новую одежду, отправились прямиком в школу Хогата. Как не удивительно, но они этому обрадовались, так как и сами этого хотели, только боялись попросить.

— Верн, а остальные эльфийки где?

— Остальные добрались до побережья и продолжили путь домой. Между ними произошла ссора, после этого половина эльфиек вернулись к нам. Думаю, что они не захотели разбирательства с начальством, да и обижены они из-за того, что за ними так никто и не прибыл.

— Через несколько минут я всё-таки добрался до своей комнаты и обнаружил на столе большую сумку со свитками. Рядом с этой сумкой сверкая блеском золота и драгоценных камней, лежала корона. Вспомнив слова Маи о том, что она мне не навредит, я решился ещё раз надеть на свою голову это чудо магического мира. Чтобы долго не бороться с собственным страхом, быстро взял её в руки и так же быстро, водрузил себе на голову. Замерев как статуя, несколько минут ждал хоть чего-то от короны, но ничего не произошло. Постепенно я успокоился.

— Ну и ладненько, пусть пока на голове побудет, нужно привыкать тем более её вес совсем не ощущается.

Полученную почту разделил на две части, важную и не важную по моему мнению. К важной почте, относились письма и свитки с донесениями, а также несколько писем личного характера от Фёдора, Анны и как неудивительно, от Хогата. Он сам тут был позавчера и о письме ничего мне не сказал. Начал с его свитка, он пока ещё не привык к письмам и писал на свитках. Объем текста был не маленький, а вся суть уместилась в последней строке.

Ваше величество, прошу Вас разрешить мне взять в жёны баронессу Анну Велес.

— Ух, ну ни фига себе просьба! — Я даже рот открыл от удивления. — Да ещё и написано как заявление на внеочередной отпуск. Мне-то какое до этого дело, хочет, пусть берёт в жёны.

Заинтригованный письмом Хогата, я вскрыл письмо от Анны. Её письмо было, как под копирку написано с письма Хогата и лишь последняя строчка отличалась.

Атон, я уже не так молода и в ближайшее время вряд ли мне попадётся более достойный кандидат в мужья, чем магистр Хогат.

— Вот блин, как дети малые, разрешения просят. Хотя если подумать, то Анна не просит разрешения, а просто ставит в известность. Письмо Фёдора было самым коротким, всего две строчки.

У нас родилась девочка, ждём в гости. Нарекаю тебя крёстным отцом, хоть здесь это и не принято. Возражения не принимаются! Только попробуй не приехать!