АТРИум

Средств тогда не жалели, дисциплина была железная, да и целые плеяды молодых ученых в стране имелись, поэтому задача была выполнена. Работу, конечно, пришлось проделать титаническую. Сначала по всему Союзу собирали людей с чрезвычайно высокой способностью к переходу в состояние полной мобилизации организма, затем был изучен их генофонд, и только после огромного ряда неудач ученые все-таки изобрели… – Профессор улыбнулся, видя, с каким увлечением слушает его Лаваш. – Нет, не рецепт создания суперсолдат, а некое устройство, которое в процессе длительного усовершенствования получило название CDN-модулятор. Крохотный чип, который при внедрении в человеческий организм стимулирует использование внутренних резервов и повышает уровень мобилизации, превращая своего носителя в настоящий истребитель.

– Ну, и желающие быть таким истребителем, я так понимаю, нашлись?

– В настоящее время людей, пригодных к установлению чипа, очень мало, поскольку физические данные здесь не играют никакой роли, иначе бы мы испытывали чипы на всех «качках». – Герцен улыбнулся. – Но, как ни странно, выбор кандидатов на роль «образцов – носителей модулятора» здесь, в Атри, оказался не так уж и мал. Люди, которые постоянно рискуют жизнью, больше используют внутренние резервы организма, чем обычные обыватели, а потому достаточно взять бродягу с пятилетним стажем – и получим качественный «образец». Но качественный – это не совсем то, что нам нужно. Нам нужен лучший. Так, после многих лет отборочной работы мы наконец нашли человека, который на тестах показал самую полную взаимосвязь с модулятором. Мы называем его Первенцем.

Чайник закипел, и какое-то время в кабинете было слышно лишь позвякивание посуды и урчание холодильника – старик делал себе чай с молоком.

– И насколько впечатляющим оказался результат? Что он может, этот ваш Первенец? – задал вопрос Лаваш, когда Герцен поставил и перед ним белую фарфоровую чашку с дымящимся чаем.

– О, – Герцен восторженно округлил глаза, – смею утверждать – он тот, о ком мечтали военные биотехники начиная с тех самых тридцатых годов. Он – дитя биомеханики, которое рождалось почти век. На тестах он показал изумительные результаты: пробегал стометровку за пять секунд, перепрыгивал шестиметровое препятствие, поднимал с земли тонну. На боевых испытаниях дрался одновременно с десятью спортсменами-тяжеловесами, хорошо еще, что на них были протекторы. Потом для спаррингов использовали только животных. Он голыми руками мог убить двух взрослых самцов белого медведя, так же легко расправиться со стаей полярных волков, так что самый опасный хищник на планете Земля – это он, уверяю. Хотя, знаете, куда более впечатляет его способность уворачиваться от пуль. И самое удивительное – отнюдь не его скорость и даже не то, что возросшая скорость восприятия позволят ему видеть каждую пулю, а то, что он параллельно выстраивает в мозгу траекторию каждой из них и уклоняется даже от рикошетов. Во время испытания его помещали в закрытое бетонное помещение пять на пять метров и открывали огонь из двух пулеметов. Так после двух минут стрельбы единственной раной была царапина на голени.

– Однако, – уважительно проговорил Лаваш, отпив немного крепкого напитка. – Теперь я понимаю, чем он заинтересовал америкосов. Но в чем же тогда подвох? Ведь если все так замечательно, то, думаю, ему никто не помеха здесь, в Атри.