Ацтек

– Должен сказать, однако, что в рассказах о гигантах, возможно, и содержится некое зерно истины. Обросшее, разумеется, сказками, но тем не менее… Я сам видел старую, отмеченную разрушительными следами времени кость, откопанную крестьянами и до сих пор хранящуюся в Тескоко. Наши лекари, знатоки человеческого тела, утверждают, что это бедренная кость. Только вот в длину она размером с меня.

– Не хотел бы я повстречаться с обладателем такого бедра, – промолвил маленький Пойек с натянутым смешком.

– Так или иначе, – сказал наставник, – богами и гигантами у нас занимаются жрецы. Меня же интересует история простых людей вроде нас с вами и в первую очередь история людей, населявших в прошлом нашу долину и воздвигнувших древние города наподобие Теотиуакана или Толлана. Ведь все, что мы знаем и умеем, унаследовано нами от них.

Он затянулся в последний раз и освободил свой покуитль от обгоревшего окурка.

– Возможно, мы уже никогда не узнаем, как, когда и почему они исчезли, хотя обгоревшие балки разрушенных строений и наводят на мысль, что их изгнали захватчики. Вероятно, дикие чичимеки, так называемый народ Пса. Из немногих сохранившихся настенных надписей, рельефных или живописных, мы можем прочесть лишь малую долю и даже не в состоянии выяснить подлинное имя ушедшего народа. Но все, что от него осталось, отмечено таким умением и искусством, что мы с почтением называем их тольтеками, народом Мастеров, учимся у них и уже не одну вязанку лет пытаемся достичь их мастерства.

– Но, господин, – промолвил Пойек, – если эти тольтеки давно исчезли, то как мы можем чему-то у них учиться?

– Дело в том, что, когда что-то или кто-то погубил их города, некоторые, очень немногие из тольтеков, сумели укрыться высоко в горах или в лесных чащах. Они совершили настоящий подвиг, стараясь сохранить часть своих бесценных знаний и передать их соседям, с которыми роднились. Увы, в ту пору рядом с ними обитали лишь примитивные народы: вялые, нелюбознательные отоми, безнравственные пуремпече и, конечно, вездесущий народ Пса.

– Аййа, – сказал юный Пойек. – Отоми так и не научились даже искусству письма. А чичимеки и по сей день едят собственные экскременты.

– Но даже среди варваров попадаются выдающиеся люди, – заметил Нелтитика. – Мы должны признать, что тольтеки не роднились с кем попало. Их дети и внуки поступали так же, благодаря чему сохранилось несколько блистательных древних родов. Должно быть, существовал незыблемый, священный семейный уговор: передавать от отца к сыну то, что он помнил о древнем знании тольтеков. Тем временем с севера в эту долину стали приходить новые народы, тоже примитивные, но способные воспринять, оценить и использовать эти знания. Желающие раздуть тлеющий огонек и вновь разжечь яркое пламя.

Господин наставник умолк, чтобы вставить в свою трубку новый скрученный лист. Многие люди курили покуитль потому, что, по их мнению, вдыхание дыма способствовало сосредоточенности и ясности мысли. Я и сам, когда стал постарше, пристрастился к этому и находил трубку большим подспорьем в минуты размышления. Но Нелтитика курил гораздо больше, чем кто-либо из тех, кого я встречал, и эта привычка, возможно, и объясняла его исключительную мудрость и долгую жизнь.

– Первыми с севера явились калхуа, – продолжил он. – За ними пришли аколхуа, да и твои, юный Пойекцин, предки. Прочие поселенцы – текпанеки, шочимильки и так далее – появились у озера позднее. Тогда, как и сейчас, они называли себя разными именами, и только боги знают, где находилась их родина, но все эти скитальцы прибыли сюда, говоря на том или ином диалекте языка науатль. И здесь, в бассейне этого озера, встретившись с потомками исчезнувших тольтеков, они начали перенимать остатки их древних искусств и ремесел.

– Все это не могло совершиться не только за один день, но даже за вязанку лет, – заметил я.

– Да, – согласился Нелтитика. – Никто не ведает счета вязанкам лет, которые на это потребовались. Однако хотя учиться приходилось лишь по обрывочным сведениям, хотя люди совершали множество ошибок, пытаясь создать нечто близкое к чудом сохранившимся древним образцам, но чем больше народу приобщалось к учению, тем успешнее шло дело. К счастью, все эти племена, калхуа, аколхуа, текпанеки и прочие, говорили на одном языке, что позволяло им обмениваться достижениями. Одновременно они, осваиваясь, вытесняли отсюда старожилов, оказавшихся малочисленнее и слабее. Пуремпече двинулись на запад, отоми и чичимеки отступили на север, а долина осталась за народами, говорящими на науатль. Они быстро умножались в числе и совершенствовались в знаниях, однако по мере приобщения к цивилизации сотрудничество между ними стало сменяться соперничеством, борьбой за первенство. И как раз в разгар этой борьбы сюда и явились дикие ацтеки.