Поражало поведение прочих бесов, не участвующих в свалке.
Некоторые, заинтересованно глядя на бой, сбивались в группки по пять-десять особей, другие пытались спрятаться, что на относительно небольшом скальном козырьке было весьма затруднительно. Третьи на противоположном конце площадки вообще не обращали на происходящее никакого внимания. И никто из них не пытался прийти на помощь убиваемым собратьям.
Вокруг разошедшегося в боевом танце гнома уже прыгали всего три беса. Остальные переломанными куклами валялись неподалеку. Риммон лихорадочно пытался сообразить, что же ему делать. Спрятаться? Присоединиться к одной из групп? Попытаться наладить общение с игроками? Вряд ли они в таком состоянии обращают внимание на вопли уничтожаемых мобов.
Зарядив своей кувалдой промеж рогов последнему бесу из первого отряда и удовлетворенно что-то хрюкнув, когда его голова разлетелась мелкими брызгами, гном зашагал в сторону ближайшей кучки пока еще живых бесов. Стоило ему сделать с десяток шагов, как две группы из пяти и восьми особей с визгами и криками бросились на него нестройной толпой.
Сагрились, понял Риммон. Социальность у бесов не ахти какая, но есть, и агрорадиус невелик, вот и не помогали своим. Совсем уж мобские мобы. Но ведь он не такой. Вот посидит тут, за камушком, понаблюдает, а потом уж и решит, что делать дальше.
Совсем уж разошедшийся гном вертелся волчком, его огромный молот расшвыривал бесов в разные стороны, но на кирасе и шлеме появились первые царапины и вмятины. Маги из-за его спины помогали, чем умели, но явно отставали от гнома в коэффициенте полезности для группы.
Риммон, осторожно выглянув из-за своего укрытия, присмотрелся к приблизившемуся бойцу.
Надо же, он характеристики игрока видеть может. Интересно, это только он такой особенный, или все мобы в состоянии эту информацию читать?
Пока опустим… Что там с магами-то…
Это тот, что в основном лечит. Вернее, та…
А это их дамагер.
Ясно, старшак качает нубов. Или квест делать помогает. Да не все ли равно… Ему с его первым уровнем и Ветерок глаз на хвост натянет, а Барс, уже почти расправившийся с очередной группой восемнадцати-двадцатиуровневых мобов, и щелбаном прибьет.
Вот черт, накаркал. Заметивший робко выглядывающего из-за валуна Риммона, Лесник истерично заорал.
– Барс! Барс!!! Там за камнем еще толпа!
Добивающий последних двух бесов гном недовольно буркнул:
– Ну дык, сагри их, блин, пусть сюда бегут, перехвачу… Мне на край нельзя, я высоты боюсь, ты ж знаешь. Ветерок! Потом лутать будешь, лечи давай, блин…
Маг замахал посохом и что-то скороговоркой зашептал, выхватив откуда-то свернутую в трубочку бумажку. Вокруг Риммона вдруг стала лопаться земля, и из проломов с грохотом вырвались каменные шипы высотой ему почти по грудь.
Как же хреново, думал Риммон, вылезая из расщелины.
Такое ощущение, что каждый раз возрождаться все больнее и больнее, а стена все выше и выше.
И жжение под хвостом ненамного, но все же ощутимее.
Однако я снова первый.
На площадке никого не было, ни мобов, ни игроков. И никаких следов недавней бойни, учиненной светлыми силами во имя добра. Интересно, в качестве добра что с бесов дропается?
Проверил. Паучьих и крысиных останков в инвентаре, пусть так будет для ясности, нету.
И еще… какое-то странное ощущение потери. Неясное, но тревожное. Вроде уже было такое чувство. Точно. После того, как его Крылан убил или как его там. Тоже морозило после возрождения. Так, нужно срочно поесть.
Под очередным перевернутым камнем нашлась красно-желтая многоножка. На вкус весьма недурна, похожа на креветку.
От нее в качестве лута остались: