Аццкий Сотона

– Тогда я Тевтуса с собой возьму.

– Если бы мне был нужен Тевтус, я бы его и приглашал. Кроме того, тебе оно нужно – делиться информацией с конкурентом?

– Ну да… Кто еще будет?

– Из ваших никого.

– А не из наших?

– Если ты о Нем, то Он лишь посмеялся и сказал: «Вон, Мишку позови. Ему понравится».

– Михаила? Мишку-три-восьмерки?

– Ага, его.

– И чего он?

– Поинтересовался, кто будет из ваших. Порекомендовал тебя, нежно обозвав Вилли-Шпилли. Между вами что, что-то есть, да?

– Есть. Ненавижу его. Он мне в прошлый раз всю малину обгадил.

– А он тебя жалеет.

– Ему по должности положено. Кто еще?

– Да много кого. Ананке. Тюхе. Кетцалькоатль и Шалотль. Шуньята и Ригпа сказали, что им пофиг, но они всегда так говорят, а потом приходят. Думаю, все равно придут, им же на все все равно, воплощения Нирваны, блин. Ну и еще сотни три аватаров помельче.

– А почему ко мне только сейчас?

– Денницу искал. Да и не определился с очередностью.

– Ясно.

Помолчали.

– Ну? Чего мнешься?

– Еще Локи будет.

– Да елки… Зачем позвал?

– Эх… Да не звал я. Его никто, никогда, никуда не зовет, он сам приходит.

– Опять станет на всех своего Фенрира науськивать. Надо будет его усыпить как-то. Фенрира. Да и Локи тоже можно.

– С тех пор, как Один в запой ушел, пропил Слейпнира, Гугнир и Мьельнир Тора, этот гаденыш совсем от рук обился.

– Не пробовали лечить?

– А оно мне надо?

– И то верно…

– Как тут Аид? Справляется? Мой аватар как-никак… Ну один из.

– Да чего ему не справиться? В его Тартар уже несколько тысячелетий новых поступлений душ не было. Он вообще на самой границе Ада размещен, почти в Лимбе.

– Все равно беспокоюсь. Мало ли. Его частенько со мной путают.

– Ты – Хаос первородный. Неопределенность. Возможность. А он – просто локальный бог смерти и царь подземного мира. Пра-пра-правнук твой… Сейчас так и вообще практически обычный демон, начальничек заштатного, позабытого всеми сектора. Как можно спутать?

– Ну люди умудряются… Ну так что? Ждать тебя? Или ББ без представителя Сил Хтонического Зла состоится?

– Когда?

– А хз.

– Где?

– Хз.

– А вообще состоится?

– Хз.

– Тогда буду.

– Вот и хорошо.

Иероним отрастил хобот, оторвал его, повертел в руках, понюхал, откусил кусочек.

– Будешь?

– Нет, мне и так в Аду беспорядка хватает. И зуб мой достал уже своими агу. Пусть снова станет зубом.

– Хм… Это тебе не ко мне. Я, конечно, могу попытаться, но не ясно, что получится. Рискнешь?

– Нет. Сам попробую вернуть его, позже. Ритуал осквернения проведу, должно получиться. Когда ты уйдешь. Хотя мне до тебя далеко, Зло это не чистый Хаос.

– Да, во мне много чего намешано. Почти от всех, кто соберется бредламить, по чуть-чуть и еще сверх того.

– Не понимаю, зачем эту шушеру всю собирать-то? Посидели бы втроем… Ну, вчетвером. Тихонько приняли решение.

– А вот Денница – понимает, – Босх улыбнулся и рассыпался миллионом гусениц. Гусеницы резво принялись жрать друг друга, последняя вцепилась в собственный хвост, и съела сама себя.

Так тонко Вельзевула не оскорбляли уже давно.

– СЕКРЕТАРЬ! ГДЕ ЗАВХОЗ??? ПОЧЕМУ СТОЛ КОРНИ ПУСТИЛ? ПОЧЕМУ ПАУТИНА В УГЛУ НА ЧЕТЫРЕ ВСЕЛЕННЫЕ РАСШИРИЛАСЬ??? ПОЧЕМУ… А НУ СЮДА ЕГО! ЖИВО!!!

Глава 2 Тевтус

– …и дууууумаююю учееееные навралиии… прокоооол уммм….ммм… у них в теориииии, проррррреееез… Вот таааак… Тра-та-таааа… Ррразвитие идет не по спираааали. А вкриииивь и вкооось. Вразноооосссс. Наперерееееееез… – Тевтус ковырялся в структуре сущности какого-то бедолаги черта и напевал под нос. Он вообще любил петь, особенно, когда оперировал без наркоза. Пациенты не обращали внимания на боль и молили лишь прекратить пытку культурой.

Черт заорал, попытался вырваться из тонких, но прочных пут, выгнулся дугой и обмяк.

– Тьфу!

Тевтус с досадой плюнул во вскрытую грудину подопытного. Бросил инструменты в стену, они зазвенели и обиженно рассыпались по полу.

– Вот сволочь!

Пинцет приподнялся, стряхнул с себя прилипший окурок, и помог встать скальпелю.

– По местам, чего прихорашиваетесь?

Хромированные железяки бросились в свою ванночку. Лоток? Как эта хрень на латыни называется-то?

…Звяк-звяк.

– Ну, все тут? Эй, тампон! Тампон, мать твою, ты чего опять моешься? В воде микробы, бегом сюда, быстро! А спирт не трогай, снова напьешься, начнешь мягкими тканями закусывать!!! И выжмись, не капай мне тут!

Черт на столе завозился, заныл, Тевтус вынул из кармана огромную киянку в два своих роста и осуществил анестезию.

Ну, на сегодня еще ампутация вот этого придатка самоидентификации, и довольно.

Черти устроены по-особенному. Не так, как нормальные существа.

Если у живого человека сущность ощущения себя личностью не охвачена вполне ни одной из существующих земных теорий и наук, то черти вполне себе самодостаточны. Отвечая на вопрос о личной идентификации, земные философы все больше и больше прибегают к теории релятивизма или к утверждению лингвистической неопределенности. Черти же ни хрена не понимают, что это такое, да и не заморачиваются с самоопределением вообще. Для них Я – это главное. Вот и все.