Аццкий Сотона (СИ)

Расовый титул (гоблины). Предметный титул. Доступен любой расе при использовании Секрета Змея Белого Золота.

Ранг титула: 1.

При включении титула:

персонаж теряет 100 % своей привлекательности и увеличивает агрессивность мобов и НПС по отношению к себе на 155 %,

персонаж временно получает отвратительный запах (но стоит учитывать, что некоторым существам он очень нравится),

вероятность потерять предмет при смерти снижается на 55 % (вами брезгуют),

вероятность снять дополнительный предмет с поверженного противника увеличивается на 55 %,

при поедании содержимого кишечника поверженного противника, персонаж получает до 5,5 % всего опыта полученного противником на момент смерти,

время действия титула — 55 минут, откат 1550 минут.

— Хм… Какой-то он неоднозначный.

— А я говорил! Говорил, что гоблины какашки кушают!

— Ага, ты прав оказался… Ладно, ну его. У меня Кормилец Бездны уже почти на максимум раскачан. Еще немного и в круглосуточном режиме смогу его юзать. Хотя и это, наверное, качну… Потом как-нибудь.

— Смотрю, весело тут у вас, — довольный Адамчик снова наполнил бокалы. — Ну так вот… Возвращаясь к Бредламу. Они там решили признать Грязь полноправным Миром. И в экстренном порядке уделить ей толику своего божественного внимания. Как только в Грязи появится критическая масса истинных божественных сущностей — этот мир обретет самостоятельность. Его фундаментальные законы уже почти устоялись, Денница и Тюхе дали толчок, а ты… Да-да, лично ты, не нужно такие удивленные глаза делать… Ты скрепил этот мир противостоянием. Мир, конечно, еще молод, пластичен. И из него можно вылепить что угодно.

— Кому угодно?

— Вот, очень верный вопрос. С твоим темным зайцем я более-менее разобрался. Покопался немного в настройках мира и понял вот что. Он — отражение Светоносного, тоже не имеет личности. Как и первый — он всего лишь функционал. Набор правил, алгоритмов, законов. Так что ты, фактически, клонировал Люцифера. С небольшими изменениями, но по большей части такого же. Их борьба не имеет смысла в принципе, скоро они сольются, и кто знает, чем дело кончится… Лично я — не знаю. И собираюсь выяснить, наблюдая за итогом этого слияния из какого-нибудь соседнего мира. Чего и всем бы посоветовал. Так что, по существу вопроса… Сейчас ты и Тюхе — основные кандидаты на Истинную Божественность в Грязи. Соответственно ваша воля и будет лепить из этого мира то, чем он когда-нибудь станет.

— То есть мне что… Не нужно достигать хрен те какого уровня? Веру аккумулировать и все такое?

— Как это не нужно? Нужно. Звание Владыки, вовсе не означает реальное Владычество… Мда… Не готов ты. Совсем еще зеленый, и надо же, так фортануло. Повезло тебе еще, что я на твоем пути попался.

— Повезло?

— Повезло, повезло… Тюхе на меня повлиять не может, я давно уже существо горааааздо более высокого порядка. Ну да ладно, хватит лирики.

— А кто из нас Добро? И кто Зло?

— Ой, ну не порть еще больше впечатление о себе… Несчастный Адамчик и так в печали… Какое добро, какое зло… Тут нет таких понятий, этот мир не бинарен еще ну совсем. Что есть Зло? Убийство? Тут невозможно умереть по-настоящему. Порабощение души? Иначе бы она растворилась в сущности Люцифера и стала той малой толикой цемента, что скрепит кирпичики здешнего бытия. Ты пожираешь души? Ха! Еще раз — ха! Они все еще имеют индивидуальность, так? Просто законсервированы. Ты фактически лишь игровой опыт отнимаешь, очки экспы… Это зло? Тюхе смотрит иногда ласково, иногда безразлично… Что лучше, что есть добро? Невезение — всегда зло? А везение на охоте — для кого добро, для хищника или для добычи? Хватит уже быть ребенком.

— О! Кстати! Ребенок! Вот смотри, что у меня есть! — Риммон с превеликой осторожностью достал из инвентаря Камень Души Олси. Той девочки, которую он в порыве эмпирического энтузиазма убил. И с тех пор не раз уже об этом поступке пожалел. — Ваатра-Ууш, местный божок наотрез отказался говорить, что это такое. А Колобень, султан ифритов, кандидат в божества, вообще в обморок грохнулся, когда увидел. И потом заикаться начал.

Адамчик распахнул глаза и открыл рот. Будто собирался что-то сказать, но в комнате внезапно кончился весь воздух. Протянул дрожащие ладони к переливающемуся, сияющему чуду, но опомнился, сглотнул и попытался взять себя в руки.