Аттестат зрелости

«Знаем твоих внуков, - подумал Олег, - приходят к тебе только на пирожки». Внуков её Олег действительно знал: два здоровенных парня, пожалуй, их постарше, и девчонки, две еще маленькие, а третья - наимоднейшая девица-десятиклассница из девятой школы. Появлялись они во дворе бабушки в конце лета, когда поспевали овощи и смородина с малиной.

Баба Тоня достала ухватом из печи жаровню, и у Светланы глаза разгорелись, слюнки потекли от взгляда на желто-коричневую корочку яичницы. Старушка поставила жаровню на край плиты, в ярко-красное чрево раскалённой русской печи задвинула два листа-противня с пирожками и закрыла печь заслонкой. Потом вымыла руки под умывальником, спрятанным в углу кухоньки за цветной занавеской.

Баба Тоня освободила край кухонного стола, вытерла тряпицей голубую, в клетку, клеёнку и пригласила ребят:

- А ну-ко быстренько к столу! Яишня простынет!

И, несмотря на отнекивания, усадила их рядком возле стола, поставила перед каждым чашку с чаем и на тарелочках по куску яичной запеканки.

- Ну-ко, налетайте, - показала на горку румяных пирожков на фарфоровом блюде. - Хлеб да вода - молодецка еда, но никто еще от моих пирожков не отказывался. Снимайте пробу, - и придвинула ближе к ним блюдо с «отдохнувшими» под двумя полотенцами пирожками.

Руки ребят сами собой потянулись к пирожкам.

- А чаёк-то у меня андейский, к дню рождения припасла.

А то все грузинский беру, высший сорт, а быват, и чай номер тридцать шесть подвезут в нашу лавку, тоже знатный чаёк. А вот цайлонский не уважаю, он, конешно, хорош, но не по мне, - старушка долго еще расписывала качества всяких сортов чая: знала, видно, в них толк, а ребята молчали, уплетали пирожки.

Наконец, Светлана, справившись с яичницей и чаем, удивительно вкусным и ароматным, улучила момент и сказала:

- Антонина Павловна, а вы помните своего брата Михаила?

- Мишу? - переспросила старушка. - А как же! Он у нас видный был парень, и работник - золотые руки. А как пел, бывало, всё внутри переворачивается. А уж если плясать пойдёт... - старушка пригорюнилась, задумалась о чём-то своём, спохватившись, укорила: - Что же вы сразу не сказали, что про Мишу пришли спрашивать?

- У вас были еще братья?

- Были, были... Четверо нас было у матушки. Вася под городом Сталинградом погиб. Нам как принесли казённую бумагу, так матушке нашей шибко плохо было в тот день, сильно она убивалась по ём. Еще один мой брат, Ванюша, до войны помер, царствие ему небесное. Миша в парке нашем похоронен. Их, красноармейцев, которых белые порешили, сначала возле станции похоронили, а уж потом, не помню когда, выкопали да в парке схоронили, - она опять задумалась. - Да и мой-то мужик с войны тоже не вернулся. Это уж потом я опять замуж вышла. Дед-то мой, второй который, старшеньких моих не забижал, любил их, как родных, - Антонина Павловна вытерла кончиком головного платка, белого в чёрную крапинку, уголки глаз, где заблестели слезинки.

- Я вот вам чего покажу... - тяжко встала с табурета баба Тоня, совсем не похожая на ту женщину, что легко и быстро металась между столом и печью по кухне, и ушла куда-то в комнаты.

Она вернулась, торжественно неся перед собой чёрную шкатулку с инкрустацией из поблекшей, когда-то разноцветной соломки, и подала шкатулку Светлане, почувствовав в ней старшую, а сама опять занялась печкой, что-то двигала там, переставляла с места на место, вытирая порой платком глаза.

Светлана открыла шкатулку. Там лежали, завернутые в чистые тряпицы, несколько орденов и медалей. На самом дне - стопка стянутых резинкой наградных свидетельств.

- Дай, погляжу... - Олег взял один из узелков, развернул, и на ладони у него рубиновым светом зажёгся орден Красной Звезды.

- Ой, - пискнула Настя, увидев орден, а Олег на вытянутой ладони повернул орден к окну, и в пяти его лучах зажглись огоньки.

- Это Васин, - тихо сказала баба Тоня. - Там есть ещё медаль. Нам его награды друг привёз. Это уже потом, после казённой бумаги. В нашем городе в госпитале лечился. Знаете, на кладбище у самых ворот памятник стоит? Солдатик там со знаменем вылеплен... Это им, сердешным, кто в госпитале умер. Братская могила там... Ну, а друг Васин вылечился, к нам заходил. Очень рад был, что нас нашел... А остальные медали – деда моего, - старушка присела рядом с ними на табурет, замолчала.

- Геройский у вас был брат, Антонина Павловна... А вы не помните, в какой он школе до войны учился?

- Помню, как же... В школе возле почты. Олежка, ты никак там учишься?

Олег кивнул.

- Где же ему было ещё учиться? Одна тогда школа была.

- Антонина Павловна, мы музей хотим в школе открыть.

Рассказать о ребятах, кто учился у нас, а потом погиб. Фотографии собираем, с родными разговариваем, награды просим подарить, если есть. Вы не могли бы нам дать фотографии Васи и Михаила?