Аттические ночи. Книги XI - XX

(1) Валгий Руф [125]во второй книге сочинения, которое он озаглавил «О вопросах, затронутых в письмах», говорит, что слово lictor (ликтор) [126]образовано от ligare (связывать), поскольку, когда римские магистраты приказывали кого-либо сечь розгами, то такому [человеку] обычно связывали и сковывали ноги и руки, и тот из числа посыльных, кто должен был связывать (officium ligandi), назывался ликтором (lictor). Он использует для подтверждения этого постулата слова Марка Туллия, взятые из речи, произнесенной им в защиту Гая Рабирия: (2) «Ликтор, свяжи (conliga) руки». [127]Такова точка зрения Валгия.

(3) Мы с ним вполне согласны, однако Туллий Тирон, [128]отпущенник Цицерона, писал, что слово «ликтор» образовано либо от limus (пурпурная перевязь; жреческий передник), либо от licium (пояс). Он говорит: «Ведь поперечной перевязью, которая называется limus, были опоясаны те, кто сопровождал магистратов».

(4) А если кто из этого заключит, что слова Тирона более правдоподобны из-за того, что первый слог в слове lictor, как в licium, долгий, а в соответствующем глаголе (то есть в ligare) — краткий, то это к данному вопросу не относится. [129]Дело в том, что как lictor (ликтор) от ligare (связывать), так и lector (читатель) от legere (читать), vitor (плетельщик корзин) от viere (плести), [130]tutor (защитник) от tueri (заботиться), structor (строитель) от struere (строить) произносятся с долгими гласными, бывшими краткими [в исходных словах].

Глава 4

Стихи, взятые из седьмой книги Квинта Энния, в которых содержится изображение характера и обходительности человека невысокого общественного положения по отношению к высокопоставленному другу

(1) Энний, [131]описывая и рассказывая в седьмой книге «Анналов» с изяществом и знанием дела историю Геминия Сервилия, [132]человека благородного, [изложил также], каким умом, какой обходительностью, какой верностью, какой сдержанностью в речах, каким знанием древностей, а также старинных и современных обычаев, какой твердостью в сохранении тайны, какими, наконец, средствами и утешениями для облегчения [133]тягот жизни подобает обладать другу человека, превосходящего его по происхождению и положению в обществе. (2) Что касается меня, то я считаю эти стихи достойными не менее усердного и частого упоминания, чем наставления философов об обязанностях. (3) К тому же столь досточтим в этих стихах отзвук древности, очарование столь беспримесно и до того далеко от всякого притворства, что, по моему мнению, [словам этим] следует повиноваться, придерживаться их и соблюдать как древние и священные законы дружбы. (4) По этой причине я счел необходимым их записать [на тот случай], если кто-нибудь сразу же захочет [с ними ознакомиться]:

Вымолвив так, он зовет того, с кем часто охотно
Стол свой, и речи свои, и дела любезно делил он
Всякий раз, когда был утомлен, когда дня проводил он
Большую часть в совещаньях о высших делах государства
Или в сенате святом, иль на форуме шумном, широком,
С кем он смело мог говорить о большом и о малом,
И пошутить, и излить хорошее или худое.
Все, что поведать хотел, доверять ему мог без опаски,
Вместе, вдвоем, иль на людях с ним любил пребывать он,
Ибо того никаким рассуждением разум недобрый
Не убедил, чтоб он поступил несерьезно иль дурно.
Верный то был человек, ученый, в речи искусный,
Тем, что имеет, довольный, блаженный, приятный и умный.
Был в обращеньи хорош и скуп на слова: говорил он
К месту всегда; знал он много о том, что в веках отошедших
Люди свершили, и знал старинные, новые нравы,
Также законы богов и древних людей. Осторожный,
Мог если нужно сказать, и мог умолчать, если нужно.
Между сражений его призывает Сервилий.

[134]

(5) Как утверждают, Луций Элий Стилон [135]имел обыкновение говорить, что Квинт Энний написал это о самом себе и описание это сделано на основе нравов и характера самого Квинта Энния. [136]

Глава 5

Речь философа Тавра о способе и путях перенесения боли согласно доктрине стоиков