Аттракцион неприкаянных душ

Иван лишь улыбнулся, засунул руки в карман на животе и, раскинув внутри нож, крепко взял его рукой и сделал шаг внутрь домика в сторону Александра, затем второй шаг, и в этот момент он почувствовал тупой удар в затылок, отчего голова с туловищем резко подались вперед. Его несло прямо на Александра. Он пытался догнать себя ногами, но безрезультатно. Иван все равно должен был упасть. «Точно звонивший охранник, Ваня, ты придурок, забыл о нем», — мелькнула мысль в его голове. Но об пол Иван не ударился, так как Александр быстро поднялся и поймал его, нанеся удар коленом в область грудной клетки и небрежно отшвырнул его на пол, после чего хотел нанести еще удар ногой в живот, но Иван скрестил руки в этой области, и удар пришелся в них. Было больно, но терпимо, больше болел затылок. К счастью Ивана, Александр отступил, по всей вероятности, забивать сразу его не хотел. Иван лежал в позе эмбриона и восстанавливал дыхание, посмотрел в сторону входной двери, которую закрывал мужчина в камуфляжной форме.

«Как ты мог про него забыть!?» — думал про себя Иван.

— Мразь! Я тебя просил по-человечески, как друга, твою мать! — взорвался Александр. — И что ты? Ты мне сказал, что пошел работать, так, сука, какого хрена ты, урод, продолжил копать!?

Гнев захлестывал Александра, и он снова нанес удар ногой, но Иван опять смог принять его в руки, после чего у него сильно заболело предплечье, и он почувствовал, что начали неметь пальцы, а это был плохой знак, так как его спасение было только в ноже.

— Так Света не дала мне остановиться, пытаясь меня убить! — он буквально выплевывал слова, понимая, что необходимо тянуть время, пока он что-то не придумает или не подоспеет Кирилл.

— Да мне плевать, что ты там себе, псих гребанный, придумал! — он отошел, пытаясь себя успокоить. — Где бабки с договора!?

Иван засунул руку в карман и крепко взял нож, чтобы его незаметно достать.

— В ячейке!

— В какой: банковской или почтовой!?

— Банковской

— Ах ты, сука!

Александр пришел в бешенство от этой информации, поняв, что просто по бланку не получит к ней доступ.

— Мразь! — в очередной раз выкрикнул Александр, заводя ногу для удара.

Иван смотрел, куда придется удар и, немного приподнявшись, выставил колено навстречу и ударил Александра в голень. Опираясь на одну руку, второй с размаха воткнул нож противнику в ногу с такой силой, что нож прошел обувь, ступню, подошву и воткнулся в деревянный пол. Иван поднялся уже на четвереньки к тому моменту, как Александр, едва не упав с криками от боли, наклонился к ноге, чтобы вытащить нож, но его лицо встретилось с выкинутым локтем Ивана, удар пришелся в переносицу, ближе к бровям. От того, что они двигались друг другу навстречу, удар получился сильным и Александр упал назад, вырвав нож из пола. Иван, быстро встав на колени, захотел накинуться на Александра и вырубить его, но уже в процессе замаха кулаком почувствовал, как его шею и поднятую руку обхватывает успевший подскочить сзади охранника.

Ивану сдавило скулы, и боль от этого была сильная, и беспокоило его это сильнее, чем то, что он фактически не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть. Схватил руку охранника и попытался ее оттянуть, но он воспользовался ситуацией и, разомкнув удушающий замок, начал наносить Ивану удары по ребрам. Боль в боку была адской, и Иван убрал руку, чтобы защитить бок, а охранник вернул руку в замок для усиления удушья. Иван хотел крикнуть, но не смог. Перевел ноги вперед и оказался в положении полуприсяда. Он схватил его руки и что было сил оттолкнулся от пола, подпрыгивая, ударил макушкой охранника в подбородок и упал на него сверху. Захват охранника ослаб. Иван, действовавший исключительно на инстинктах, сразу воспользовался ситуацией, восстановил дыхание и со всей силы стал бить локтем охранника в бок, со второго или третьего удара у него получилось пробить дыхалку, и он убрал руку, защищая корпус. Иван моментально воспользовался этим и перевернулся к нему лицом, поднимаясь для разгона, ударил его коленом в живот, не давая тому скрючиться, он потерял над собой контроль и стал наносить удары по лицу кулаком, локтем. Схватил со стола горшок с комнатным растением и разбил его об тело охранника. Иван не думал, жив он или нет. Обессиленный, сидя на забитом мужчине, посмотрел на его раскуроченное и окровавленное лицо, засыпанное землей и осколками горшка. Он боролся за свою жизнь, и ему было не до угрызений совести, действовать надо было наверняка.