Аттракцион (СИ)

- Хорошо, - Мадс поцеловал его в ухо, почти готовый сорваться, признаться ему в чувствах, целовать с головы до ног и делать все, что тот пожелает, - ты остался со мной, потому что я знаю, что делать.

- Я бы хотел п-поскорее покончить с этим, - несчастно выдохнул Хью, - в темноте и тишине.

- Потому что ты мне не доверяешь?

- Что? Нет, - немного подумав, Хью поцеловал его в шею, - я доверяю тебе… ты не видишь? Я никогда не оставался наедине с альфами, тем более, в такие моменты. Я готов к… близости.

- Не готов, - мягко возразил Мадс, - совсем нет. Недостаточно развернуться спиной и зажмурить глаза, лаская себя. Я хочу, чтобы ты доверял мне. Полностью.

- Но зачем ты меня связал?

- Потому что я ревную тебя к твоим ловким пальцам, понятно?

Хью отчего-то засмеялся, так и почти неслышно, но от этого звука как будто сияние повисло в воздухе.

- У тебя есть два выбора, - решился Мадс, уложил его обратно на диван и посмотрел сверху вниз, - твой вариант или мой.

Хью умолк, едва дыша, потому что прикосновение губ к ключице было совсем неожиданным.

- Ты никогда не узнаешь, что такое доверие, если будешь замыкаться в себе.

- Ммм…

- Мне очень нравится трогать тебя, - признался Мадс, целуя его все ниже и ниже, и самым чудесным был не запах его теплой кожи, а то, как Хью волновался и реагировал на каждый поцелуй, - я позабочусь о тебе. Я сделаю тебе очень хорошо.

- Я боюсь…

- Главное условие - доверять и не бояться, - Мадс поцеловал его пониже пупка, медленно и долго, оставляя темную отметину, - ты не пожалеешь.

- Пожалуйста, возьми меня.

- Разумеется. Все будет. Ты не пожалеешь.

Хью задержал дыхание, скосив глаза вниз, а потом тихо застонал и кивнул, выгнувшись нетерпеливо.

- Ты мне доверяешь?

- Д-да. Я тебе доверяю.

***

Мадсу понадобились все ремни, которые он только смог найти у себя в шкафу. Идея, которая пришла ему в голову, была неожиданной, немного жестокой, но очень волнующей. Если Хью действительно хотел научиться ему доверять, он должен был полностью перестать полагаться на себя.

За окнами стремительно темнело, из-за пленки дом погрузился в кромешную тьму, но Мадс, собирая необходимое, подсвечивал себе мобильным телефоном, не желая включать верхний свет. Свет легко мог уничтожить волнительное ожидание, разорвать таинственную, трепетную неопределенность, превратить все в обычный пошлый вечер… может, еще и телевизор включить? Мадс усмехнулся, сожалея о том, что никогда не увлекался романтикой и не покупал свечи. Сейчас они оказались бы кстати.

Выставив на телефоне приглушенную, но постоянную голубоватую подсветку, он положил его на полку в ванной, с интересом наблюдая, как все зеркала тускло вспыхнули, рассеивая темноту. Теперь здесь было достаточно светло, чтобы не свернуть себе шею.

Приоткрыв дверь в спальню, Мадс вошел и замер на пороге. Его нечеткая тень пересекла комнату, поймав Хью, словно сама темнота протянула руку. Он по-прежнему лежал со связанными за спиной руками, нетерпеливо и рвано дыша, но все же сдерживал себя, не требуя к немедленной и быстрой случке.

На ощупь его кожа была совсем горячей, на вкус – соленой и пряной, казалось, впейся зубами крепче, и сможешь ощутить пульс, но нельзя было кусать в полную силу, нельзя было причинять боль, невозможно было предать его доверие.

- Этовсеголишьметка, - в одно слово предупредил Мадс, прижавшись губами к шее, слизывая пот, Хью слабо дернулся, но остался на месте, дышал так же часто и ритмично, как билось его сердце. Это было не самое подходящее место, любой омега закатил бы истерику, обнаружив излишне откровенный синяк, однако Хью принадлежал ему, и в этом-то и была прелесть законных отношений, которых Мадс избегал как огня. Оказывается, собственного омегу можно было ласкать, как угодно.

- Слишком светло, - прошептал Хью, напряженный и взволнованный. – Убери свет.

Мадс кивнул и, отстранившись, взял плотную повязку и завязал ему глаза, стараясь не дернуть ненароком за растрепанные кудри. Хью задышал чаще, не слишком довольный этим решением.

- Ты все равно меня видишь…

- Мне можно, - хищно улыбнулся Мадс, - помнишь, о чем мы говорили? Никто не может тебя разглядывать, кроме меня.

- Да-а. Хорошо, - сглотнул Хью, и чуть не подавился своим дыханием, когда другая повязка коснулась губ.

- Открой рот. Вот так… Я заберу твой голос. Верну немного позже, вместе со зрением.

Хью задышал через нос, стискивая зубами хлопчатобумажную ткань, медленно напитывающуюся слюной. Он и без того обычно выглядел весьма уязвимым, а сейчас и вовсе казался беззащитным, безответным и слепым, словно котенок. Мадс сам не вполне мог ответить на вопрос, зачем он это делает, но мысль о том, чтоб довести до предела эту волнующую незащищенность, слабость и нежность, сводила его с ума. Он вынудил Хью согнуть ноги в коленях, прижав пятки к ягодицам, и крепко стянув его ноги ремнями, лишая последней возможности что-то изменить.