Аудиториум. Часть 1

Кажется, я начал понимать, о чем говорила Матильда. Ирэн, конечно, порой бывала той еще стервой, но даже в первые дни общения она не разговаривала со мной с такой надменностью, с какой сейчас Грасс произносила каждое слово.

— Нужен еще один боевой, — рассуждала девушка. — Я тоже кое-что могу, да и менталист, надеюсь, не зря в гимназии геморрой зарабатывал. Но нужно больше огневой мощи.

В дверь постучали.

— Вот и огневая мощь пожаловала, — улыбнулся Сперанский. И все мы уставились на дверь.

В проем едва протиснулся здоровенный, нет, просто огромный детина. Настолько огромный, что задел макушкой притолоку. Мы с ребятами переглянулись, и, казалось, даже Грасс впечатлилась.

— Ну привет, малыш, — ухмыльнулась она. — Ты Рахманинов, да?

— Ага, — детина разинул рот в добродушной улыбке. — Виктор Рахманинов. Для друзей просто Витя.

Он вошел внутрь и занял, по моим прикидкам, половину помещения. Анна Грасс присвистнула.

— Молю, скажи, что у тебя боевая специализация.

— Ну какая же еще? — осклабился Рахманинов. — Боевая. Во всех смыслах.

— Какая досада, что физический контакт на испытаниях запрещен, — съязвил Коля и наклонился к моему уху. — Это ж на каких харчах такое вырастает?

— У меня в семье все великаны, — услышав Сперанского, ответил он. — Фермерские продукты, вот в чем секрет! Одна беда — мундир придется шить на заказ…

— Так, мальчики, хорош болтать! — Грасс хлопнула в ладоши. — Всем слушать сюда. Кроме меня есть кто-нибудь, кто второй год пробуется?

Мы с парнями замотали головами.

— Понятно, — кивнула байкерша. — Тогда внимайте.

Она отсоединила от штанов несколько булавок и протянула каждому из нас.

— Это что? — спросил менталист Афанасьев.

— Мой подарочек в знак доброй дружбы. Я артефактор или кто?

— Артефакты запрещены. Кроме тех, что создаются непосредственно на Полигоне, — напомнил Сперанский.

— А то я не знаю, умник. Булавки спрячьте. Лучше всего приколите ко внутренней стороне курток. Нас будут проверять на предмет запрещенных вещей. Булавки не засветятся — прямо сейчас они чисты. Но мне будет проще работать с собственными вещами. Они очищены и пригодны к зачарованию. Всем ясно?

— Да, — кивнул я. — Что ты сможешь сделать на Полигоне? На что сможешь зачаровать предметы?

— Лекарю брошу связку на уменьшение емкости заклинаний. Бьют там больно, поэтому Коленьке придется как следует поработать. — Она подумала, отцепила от штанов еще одну булавку и протянула Сперанскому. — Вторую повешу на усиление защитных заклинаний. Лекаря постараются обезвредить первым. Надеюсь, не нужно, объяснять, почему?

— Не нужно, — ответил менталист. — Полагаю, мы здесь все готовились.

— Похвально, — процедила Анна. — Теперь боевые товарищи. Малыш, ты в чем хорош?

— “Косы” у меня отличные. Как бритвы. С “Жар-птицами” похуже будет. Жаль, кулаками поработать нельзя.

Грасс кивнула.

— Значит, заряжу тебе на скорость бросания “Кос”. На, возьми вторую булавку, — она протянула здоровяку еще одну. — Если успею, повешу тебе усилок на “Берегиню” или “Шлем”.

— Лучше на “Шлем”, — прогудел Рахманинов. — А то кто знает этих менталистов…

— Принято. — Она обернулась ко мне. — Ну а ты, красавчик? Чем порадуешь?

Я пожал плечами.

— Можешь просто зачаровать две штуки на усиление боевых и защитных? Без привязки к конкретным заклинаниям.

Байкерша смерила меня недоверчивым взглядом.

— Что, прямо во всем хорош?

— У меня свои хитрости.

— Ну смотри у меня, сиятельство. Обгадишься — голову откручу.

— Ну у вас и манеры, мадемуазель, — не выдержал Сперанский. — И где таким учат?

— Я и тебя плохому научу, солнышко, — осклабилась Грасс. — Ладно, теперь о тактике…

Договорить она не успела. Дверь распахнулась, и в проеме показалась уже знакомая мне высокая дама в мундире.

— Добрый день, господа, — поприветствовала она. — Информирую, что противник для вас уже назначен. Место соревнований — Западный Полигон. Ваши команды пойдут первыми.

Глава 12

— Разрешите представиться: Воронцова Регина Сергеевна, — высокая дама шагнула в комнату. — Старший преподаватель Аудиториума Магико. Рада приветствовать вашу команду на вступительных испытаниях. С этого момента и до итога вашего пребывания здесь я буду вашим куратором. Ко мне следует обращаться согласно моему статусу — “ваше превосходительство”.

Ого. Серьезный человек нам попался.

Мы вразнобой поприветствовали женщину, и я заметил, что здоровяк Рахманинов с трудом удерживался от того, чтобы не пялиться на куратора: видать, питал слабость к большим женщинам.

Но Регина Сергеевна и правда была по-своему хороша: смотрелась в строгом темно-синем мундире как современная валькирия. Светлые волосы зализаны в тугой пучок, глаза сверкали льдом, накрашенные тонкие губы казались кровавой нитью. На груди она носила герб Воронцовых, а административный статус подчеркивали эполеты и шевроны. Солидно.

— Прошу задержаться на перекличку, — потребовала кураторша.

Она сверилась с бумагами, по очереди нас вызвала, метнула неодобрительный взгляд на Анну Грасс.

— Надеюсь, в этот раз вам повезет больше, ваше благородие, — сказала она байкерше.

Та лишь усмехнулась.