Аукцион

— Ладно, − он поднял руки вверх. − А теперь, когда ты перечислила все мои достоинства, давай кое-что поясним. Почему тебя так разозлила моя помощь?

— Помощь? — не знаю почему, но эти слова разозлили меня еще больше. − Раззвонил обо мне всем своим приятелям. Обсуждал это с незнакомыми людьми, то есть мне незнакомыми! И это ты называешь помощью? Навязал меня людям и рад?

— А что в этом такого ужасного? — не понимал он, глядя на меня как на полоумную.

— Если ты помнишь, я просила не распространяться на эту тему, а ты что сделал? — напомнила ему.

— Я создал твою проблему, я же ее и решил, − он развел руками и вновь посмотрел на меня так, словно это я во всем виновата. − В чем здесь грех?

— Ты не сказал мне об этом, − возмутилась я.

— Ты была так упряма, что не приняла бы предложение, если бы знала, от кого оно исходит, − он начал заводиться.

— Возможно, − глубоко в душе я понимала, что он прав. Но обида не давала мне покоя. Я ведь только начала ему верить. − Но это тебя не извиняет. С тех пор у тебя была сотня возможностей сказать мне об этом. Например, когда я благодарила судьбу и распиналась, как прекрасно, что меня взяли на работу.

— Может быть, − устало произнес он, потирая переносицу. − Но ты была так счастлива… и я…

— Не хотел разрушать моего блаженного неведения? — не удержалась от сарказма.

— Точно. Мне нравится, когда ты счастлива, Кира. Я люблю тебя.

— Ты не знаешь, что в любви главное. Для тебя любовь — это управление. Ты справляешься с любой ситуацией и держишь все под контролем. Ты пытаешься управлять мною и моей жизнью с тех пор, как прошел аукцион. Ты что думаешь? Что после того, как купил меня на один день, у тебя появилось право делать со мной все, что хочешь?

— Я тебя не покупал, − заорал он, вскакивая со ступени.

— Конечно, нет. Ты просто пожертвовал центру сто пятьдесят тысяч от всего сердца, — приставила указательный палец к его груди. — Нет, я ошиблась. У тебя нет сердца.

— Погоди-ка секундочку. Ты ведешь себя неразумно, — сказал он.

— Да? Разве это неразумно — хотеть жить по-своему? Ты вторгся в мою жизнь. И я не позволю тебе и дальше мною руководить. — Я стояла перед ним, скрестив руки на груди. — Ты, наверное, из тех мужчин, которые думают, что идеальная женщина — покорная рабыня.

— Вот в одном я уверен точно: разъяренная фурия — явно не мой идеал, — раздраженно ответил Максим.

— И не смей затыкать мне рот, — заорала я.

— Конечно, пусть все соседи узнают, какой я подлец, — он развел руками.

— Просто я не люблю, когда меня контролируют, — процедила сквозь зубы.

Максим поднялся и подошел ко мне, заставляя пятиться, пока я не уперлась спиной в столб.

— Так значит, ты думаешь, что я тебя контролирую? — спросил он и по спине побежали мурашки.

— Я не думаю… я знаю.

— А что же насчет нас? Это тоже часть моего контроля?

Его раскрытые губы встретились с моими, сжатыми.

«Он может целовать меня, пока ад не замерзнет», — подумала я. Не стану отвечать. Он может ласкать, проводить пальцами по спине, так, как он делает сейчас, пока пальцы не отсохнут. Но никогда…

Сердце начало неистово биться, когда Максим коснулся моего уха кончиком языка и обвел розовую раковину. Потом начал покрывать поцелуями глаза, щеки, лоб, подбородок… Его губы спустились ниже, исследуя шею. Мое дыхание участилось. Сердце стучало так, что его, наверное, было слышно в соседнем городе.

К тому времени, как он отпустил меня, тело горело огнем. От этого жара таяла и испарялась решимость сопротивляться до конца. Я знала, что нужно хоть как-то выразить свой протест. Но после этих поцелуев не могла шевельнуться. А он… он просто повернулся и ушел, словно растворился в ночи…

Я поднялась по лестнице в подъезде, раздираемая противоречивыми чувствами. Не знала, злиться мне или плакать от разочарования. Если злиться, то на себя, на Максима или на обоих разом? Конечно, я вела себя как фурия, но у меня было право так себя вести. А вот то, что сделал он, было неправильно. Я годами мечтала о такой работе, на которой была сейчас. Как он не понимает, что мне обидно осознавать, что меня взяли на работу исключительно благодаря его протекции. И эта мысль заставила меня снова разозлиться.

Я с трудом заставила себя успокоиться и пойти поспать. Сестры дома не было и это облегчало задачу. Сейчас не самое лучше время для разговора по душам. Хорошо еще, что сегодня был четверг и завтра никуда не надо. Я хотела разрешить проблему: как избежать контроля со стороны человека, который сводит меня с ума, и которого я люблю всем сердцем?