Аукцион начнется вовремя

Оба дождались, пока дважды проскрипели петли металлических ворот, выпустивших хозяина гаража, и, выбравшись из машины и разогнувшись в невысокий рост, тот, к кому пришел старик, предложил:

- Кажи свои козыри. Но раз меня кликал - значит, сорт людей понимаешь... Без темноты дело обрисуй, нынче время дорого.

- Это точно: с тобой темнить - себе в убыток, - согласился старик. Только было б что мелочное, я бы к Сане Шмелю за просто так не сунулся. - Он огляделся, увидел, что сесть некуда, и со вздохом прислонился к верстаку, заваленному деталями. - А дело такое, что исполнишь и до-о-олго всякое разное без интереса будет... И чище некуда!

Ранним утром в одной из квартир ленинградского дома заверещал будильник, и его сразу привычно прихлопнула рука, обрывая трель звонка.

Мужчина средних лет, стараясь не тревожить жену, вылез из постели, постоял, сонно покачиваясь, и вышел в коридор. Вскоре в туалете шумно сработал сливной бачок, мужчина вернулся в комнату и прошел на балкон. Поеживаясь от утреннего холодка, проснулся окончательно. Обозрев знакомый пейзаж, несколько раз развел руками, начиная делать гимнастику, затем вдруг, нахмурившись, опустил руки и еще раз посмотрел вниз.

Двор напротив был пуст, все там было, как каждый день в это время суток, но в низком каменном строении одна из дверей оказалась открытой.

- Нина! - позвал мужчина, войдя в комнату. - Нина, ты спишь?

Жена спала, и, не дождавшись ответа, он взглянул на часы. Стрелки показывали десять минут седьмого.

Пройдя в прихожую, мужчина еще пораздумал, стоя у телефона, решившись, снял трубку.

- Але, милиция? Тут такое дело... Это просто один гражданин говорит. Я, понимаете, встал, а напротив нас склад открыт... Нет, не видел... Но он всегда закрыт, а щас двери настежь! Вы извините, конечно, но странно все-таки... Что? А-а, Михайлов моя фамилия. Олег Ефимович... Так мне ведь на работу идти, как же я? Ну ладно, обожду...

Повесив трубку, вновь прошел на балкон, посмотрел вниз, в соседний двор.

Там все было, как раньше: пусто, тихо, и загадочно темнел квадрат открытого входа.

Мчавшаяся по улице "Волга", заложив рискованный вираж, с разворотом въехала во двор, остановилась, противно завизжав тормозами.

- Ты что, иностранных фильмов с автогонками насмотрелся? - ворчливо спросил Бутырцев водителя. - Гоняешь, как этот...

К машине спешил капитан Сенчаков, и, не определив до конца, как гоняет водитель, Бутырцев вылез, захлопнул дверцу.

- Товарищ подполковник! При осмотре места происшествия обнаружено...

- Стоп! Пройдем-ка на место и доложишь с наглядностью, - остановил подчиненного подполковник. - Эксперты работают?

- Заканчивают. Но уже определили кое-что, - шагая рядом, пояснил Сенчаков.

- Кое-что - это лучше, чем ничего, - оценил Бутырцев. - Но с другой стороны, опять-таки всего кое-что... Сюда, да?

- Сюда, товарищ подполковник.

Бутырцев остановился у входа в склад, бегло оглядел двор и шагнул вовнутрь.

В складском помещении работали сотрудники. Эксперты возились у дверей специальных боксов, старший лейтенант Таганцев осматривал короткий коридор, ведущий в остальные службы склада. Коридор заканчивался запертой металлической дверью.

А у стены напротив боксов, на бетонном полу, мелом нанесено очертание человеческого тела, и рядом застыл сержант.

- Сигнализация была отключена, сторож исчез, а вот здесь лежал труп неизвестного... Документов при нем не обнаружено, убит предположительно ударом тяжелого предмета в область затылка, - негромко давал пояснения Сенчаков.

- Этот неизвестный, он что же, и работникам склада неизвестен, да? спросил Бутырцев.

- Вот именно. Заведующий складом его видел, он сейчас находится там, кивнул Сенчаков на металлический заслон в глубине коридора. - Осматривает другие помещения, волнуется очень... Опустошены два бокса, причем они не взломаны, не вскрыты, а отперты ключами, идентичными тем, что хранятся у заведующего. У них порядок такой: в конце дня все ключи сдаются.

- Порядок хороший, - произнес Бутырцев. - А дело скверное... Давно не было такого чепе. - Он еще посмотрел на меловые очертания на полу и подошел к экспертам. - Чем порадуете, товарищ Исраэлян?

Тщедушного большеглазого Исраэляна уважительно величали алхимиком и кудесником, его главным увлечением была графология, и он всерьез считал, что из-за небрежения к этой области криминалистики теряется многое.

На вопрос ответил по обыкновению обстоятельно и, как всегда, действительно порадовал важным наблюдением: