Аукцион невинности. Его трофей (СИ)

— Виктория, — хрипло говорит Адам, — ты спрашивала, можем ли мы нормально. Ты этого хочешь? Я могу попытаться. Возможно, даже получится. Смотри, красивый остров. Ты и я. Если мы с тобой не будем первое время касаться острых тем, у нас даже есть шансы.

Как же соблазнительно это всё… Так и хочется спросить: «шансы на что, Адам? На что?».

До меня вдруг со всей пронзительностью доходит: да я же влюбилась в него по уши. Я могу, конечно, делать вид, что мне всё равно, но… Шансы? Он хочет, чтобы у «нас» появились шансы?

Нормально? Попробовать — с ним — нормально? Хочу ли я?.. Думаю я недолго. Для меня ответ очевиден. Хочу.

Разворачиваюсь — не препятствует. Позволяет повернуться в кольце его рук и посмотреть в его глаза.

Адам смотрит на меня серьёзно. Я обхватываю его за пояс, проскальзываю ладонями вверх, по мощной спине, ощущая мягкость его рубашки, приподнимаюсь на носочки и тянусь губами к его губам.

Адам шумно переводит дыхание, зарывается руками в мои волосы, наклоняется и с нежной жадностью целует.

33. Диван

Поцелуй длится и длится, погружает меня в фантастическую смесь тщательно сдерживаемой страсти и длинной тягучей ласки.

Адам изучает меня неспешно, ласкает языком мой затаившийся от внезапной робости язык, ныряет под него, выделывает в глубине моего рта что-то настолько приятное, что я издаю глухой стон и прижимаюсь всем телом ближе к Адаму.

Осторожно отвечаю на поцелуй, и чувствую его улыбку на своих губах.

Его руки становятся смелее. Гладят по спине и плечам, касаются шеи под волосами, спускаются ниже…

Адам подхватывает меня под ягодицы, и я охотно обвиваю ногами его пояс. Поддерживая меня под спину, размашисто идёт к дивану, опускается на него, усаживая меня на себя верхом.

Обхватывает ладонями моё лицо, всматривается жадно, гладит большим пальцем губы.

— Так хочется растянуть… — хрипло говорит он, — Но каждый раз, стоит прикоснуться…

Я вскрикиваю от неожиданности — руки Адама мгновенно опускаются на ворот, рвут ткань, обнажая грудь. Ещё пара сильных резких движений — разорванная ткань болтается на мне только на спине и на локтях.

— Тш-ш-ш… — шепчет он, растёгивая передний замочек на бюстгальтере и накрывая ладонями обнажившуюся грудь. — Да, я буду на тебе рвать одежду. Привыкай.

Почему-то я смущена до предела, краснею, но Адама, похоже, это заводит ещё больше, потому что он с лёгкостью разрывает остатки и полностью освобождает меня до пояса.

Наклоняю голову — длинные рыжие пряди падают, прикрывая грудь.

Адам замирает. Медленно касается пальцами напряжённых сосков сквозь волосы, раздвигает пряди в стороны, и я снова зависаю от зрелища его красивых сильных рук на моём теле рядом с волосами.

Он медленно обводит пальцами соски, играет с ними, сжимает и покручивает и неприкрыто любуется. И я смотрю на это и не могу оторвать взгляда, настолько это красиво и чувственно.

Меня просто кроет желанием от вида, от ощущений, от пьянещей смеси похоти и смущения.

Адам сминает упругие холмики в ладонях, ласкает затвердевшие соски, ставшие дико чувствительными, и смотрит, смотрит, смотрит…

У меня уже между ног так влажно, уже не только трусики, но и кремовые брюки совершенно точно с мокрым пятном, интересно, он их тоже разорвёт?.. Наверняка…

Поднимаю голову и смотрю на Адама. Он встречает мой взгляд — мои бёдра рефлекторно сжимаются от ураганного спрессованного желания в сузившихся глазах, ставших тёмно-синими от расширившихся зрачков.

Моё же собственное желание выходит на новый уровень оттого, как он на меня смотрит: со сдерживаемой страстью и неприкрытым восхищением.

Я, сама не ожидая от себя подобного, вдруг говорю:

— Хочу тебя. Сейчас.

Вздрагиваю от неожиданности, испуганно смотрю на него. Он сжимает челюсти, поджимает губы и плотно закрывает глаза — его руки на моей груди стискивают меня, едва не доводя до боли, но тут же разжимаются и замирают.

Адам шумно переводит дыхание, и в следующий миг я оказываюсь спиной на диване с широко разведёнными ногами — вот ведь быстрый зверь — и вздрагиваю от треска ткани — сильные руки расстегнули брюки и рванули ткань дальше, разрывая молнию.

Та же участь постигает шикарные кружевные трусики, которые мне так понравились.

— Зачем, красивые же… — возмущаюсь я, хмурясь от острого чувства сожаления.

— У тебя их много, таких же красивых, — невозмутимо отвечает Адам, раздвигая большим пальцем щель между половыми губами. — Очень. Много. Какая ты мокрая уже, ты ж моя девочка сладкая…

Не успеваю ничего ответить. Адам мгновенно расстегивает брюки, стягивает их с пояса, обхватывает свой член и прижимает головку к половым губам.

Быстрый взгляд глаза в глаза. Сильное уверенное проникновение.

Мой протяжный длинный стон сплетается с его долгим выдохом. Тяну к нему руки, и он накрывает меня своим огромным телом.

Восхитительное первое проникновение, скольжение внутри и яркая острейшая наполненность. Смотрю ему в глаза, моё лицо искажается от желания, и я прошу:

— Ещё.

Адама просто срывает. Он издаёт глухой рык, наклоняется, обнимая меня под спину, прижимает к себе и начинает размашисто, сильно погружаться в меня, толчок за толком.