Аукцион страсти

Он крепко сжимал ее в объятиях, притягивая все ближе, но и этой близости ей было мало. Хотелось чувствовать его тело, слиться воедино. Она расстегнула пуговицы его рубашки, и ее взору предстала обнаженная грудь в завитках темных волос. Застонав, она впилась в нее ногтями.

– Фейт, – хрипел Дилан, но не разжимал объятий. Почувствовав, как он возбужден, Фейт выгнулась навстречу, из его груди вырвался сдавленный стон. – Ты меня убиваешь!

Вместо ответа, она снова впилась ему в губы. Эти горячие губы еще хранили вкус шампанского, никогда в жизни ей не доводилось пробовать ничего прекраснее. Когда ее разгоряченное тело взмолилось о глотке свежего воздуха, она оторвалась от него и сделала глубокий вдох, чтобы дыхания хватило как можно дольше, пока снова и снова будет его целовать. Но Дилан, не желая терять времени, прикусил мочку ее уха, по телу Фейт словно прошел электрический ток. Она никогда никого не хотела так страстно и бешено. Этот человек доводил ее до исступления.

– Если мы это сделаем… – Слова давались ему с трудом, он судорожно глотал воздух.

– Уже делаем, – резонно заметила Фейт.

Дилан понял, что вряд ли сможет ей возразить.

– По крайней мере, давай переместимся в спальню, – пробормотал он.

Но разжать объятия оказалось выше их сил. Единственное, что он мог, – двигаться как можно осторожнее, чтобы не поранить Фейт об острые углы мебели. Этот путь был бесконечно долгим, они ежеминутно останавливались, сливаясь в поцелуе. Наконец им удалось добраться до спальни. Фейт увидела светло-голубое постельное белье на огромной кровати темного дерева. Восхитительно. Дилан зажег лампу, и бледный свет уходящего солнца наполнил комнату. Закат был великолепен, но даже он не мог сравниться с мужчиной в ее объятиях.

Руки Дилана гладили ее под одеждой, но она явно уступала ему в терпеливости. Его рубашка слетела на пол, ладони Фейт с жадностью заскользили по его груди и животу, лаская, изучая, пока наконец не коснулись дорожки темных волос, ведущей ниже. Дальнейшему изучению препятствовал ремень.

Дилан застонал. Вне себя от возбуждения, потянулся к ремню, рука встретила нетерпеливую дрожащую руку Фейт. Она не могла больше ждать, тело сводило спазмами.

Толкнув его на кровать, она наконец сумела справиться с ремнем и бросила его через плечо. Дилан услышал, как пряжка ударилась о деревянный пол.

– Ты не только на работе такая ловкая, – заметил он.

– Ты не только на работе такой болтун, – парировала Фейт и стянула с него брюки вместе с бельем. Он попытался повалить ее на кровать, но она в мгновение ока очутилась на нем верхом.

Сквозь тонкую ткань он чувствовал, как горит ее тело. Одежда мешала, сковывала. Снова впившись в губы, он провел рукой по ее ногам выше, под юбку, коснулся пылающих бедер. Она не слышала больше ничего, только бешеный стук сердца.

– Дилан, – шептала она между поцелуями. Ей никогда никого так не хотелось. Она даже представить себе не могла, что можно так кого-то хотеть.

Расстегнув пуговицы блузки, он уверенным движением поднял бледно-розовый бюстгальтер, и нежные груди оттенка кремовой розы вырвались на свободу.

– Ты прекрасна, – прохрипел он. – Боже мой, до чего ты прекрасна, Фейт.

Он сжал пальцами ярко-розовый сосок, и новая волна желания прошла по ее телу. Проделав то же самое со вторым, Дилан улыбнулся, наслаждаясь этой реакцией. Она выгнулась, как возбужденная кошка. Тогда он коснулся соска губами. Фейт застонала. Ей больше ничего не хотелось, только преодолеть последнюю дистанцию. Его зубы сдавили грудь, но боль была ничтожной в сравнении с желанием. Расстегнув наконец застежку бюстгальтера, он отшвырнул его в сторону. С порывистой страстью она целовала его обнаженную кожу, от запаха которой голова шла кругом, и вскоре, не в силах больше держаться прямо, рухнула в его объятия. Теперь он мог делать с ней что угодно, она же лишилась последних сил. Внутри жгло адское пламя. Казалось, она вот-вот взорвется и взлетит на воздух. Пусть так. Во всяком случае, это хоть немного облегчит страдания.

Он повалил ее, обессилевшую, и прижал к кровати всем своим весом. Она дрожала, ощущая живую великолепную мощь его тела. Притянув к себе ее ноги, он целовал щиколотки, колени, бедра, дышать становилось все труднее. В глазах темнело, в висках стучала горячая кровь. Стянув с нее юбку и бледно-розовые трусики, он прошептал:

– Кажется, я всю жизнь этого хотел. Не могу поверить, что это происходит на самом деле.

– Я тоже не могу поверить. – Ее сердце сжалось. – Мне кажется, это сон.

– Это не сон. – Он озорно улыбнулся. – Сейчас сама убедишься.

Он вынул из тумбочки прозрачный пакетик и отодвинулся чуть в сторону, чтобы избежать неловкости. Фейт перехватила его руку и, прежде чем натянуть презерватив, сжала рукой горячую плоть Дилана, изучая, запоминая форму. Хриплый стон вырвался из его груди.