Аутизм и "модель психического"

Философ Деннет (1978) в комментарии к статье Премака и Вудрафа указал, что лакмусовой бумажкой для существования построения "модели психического" у приматов, а также у людей, будет демонстрация приписывания ложных убеждённостей. Убеждённость Клэр в реальности забастовки тогда, когда в действительности она неожиданно отменена, — ложная убеждённость. Реальность и имеющееся в психике представление о реальности расходятся. Это не должно нас смущать. Напротив, теперь у нас есть основания для обсуждения вопроса "психологического" теста: будет ли друг Клэр Линда (одна из собиравшихся на встречу во время ланча), владеющая конфиденциальной информацией, что забастовку отменят, звонить ей, чтобы сказать об этом? Если да, то мы можем объяснить почему: Линда очень хочет увидеть Клэр. Она также сознаёт ошибочность нынешних представлений Клэр и последствия этого. На основе этого она может сделать вывод, что Клэр останется дома, не имея на то необходимости. Поэтому Линда проинформирует Клэр. При построении модели психического эти сложные соображения не только возможны, но и делаются с детской лёгкостью. С этим построением психические состояния вроде убеждённостей прослеживаются при изменении обстоятельств и принимаются во внимание, когда мы предсказываем и объясняем поведение.

Покуда продолжались дебаты о том, есть или нет у шимпанзе построение модели психического, Уиммер и Пернер (1983) задались вопросом, в каком возрасте маленькие люди впервые показывают неоспоримые свидетельства такого построения. Они ограничились хорошо контролируемым примером, используя историю, которая могла разыгрываться с помощью марионеток. Используя лакмусовую бумажку — тест, требовавший приписывания ложных убеждённостей — они нашли, что построение находится за гранью компетенции детей до возраста трёх лет. Однако около четырёх ВСЕ дети становятся весьма компетентными в прогнозировании поведения на основе ложных убеждённостей и более того — в возрасте между 6-ю и 8-ю они начинают проявлять способность принимать во внимание убеждённости о ложных убеждённостях (Пернер & Уиммер, 1985). Отсюда остаётся маленький шаг до полностью развитого построения модели психического, что позволяет нам понимать такие запутанные проблемы как: "Ясно, пухленькая Пет тайно влюблена в Дэвида — с которым она обращается грубо — и который думает, что он любит красивую, но беспомощную Лауру"; или "Агент 007 службы МИ-5 получает ложное сообщение, что его партнёр перешёл на другую сторону, и, следовательно, считает, что враг теперь знает его скрытую сущность". Легко видеть, что такие проблемы, понятные отнюдь не только немногим искушённым, представляют собой материал мыльных опер и популярных романов.

Статья Уиммера и Пернера (1983) легла на мой стол после того, как я какое-то время интересовалась, как применить озарение Премака и его коллег к изучению аутичных детей. Я была восхищена, поскольку яркая характеристика аутичных людей с нормальным интеллектом — их неспособность обманывать и их обезоруживающая невинность в социальных контактах. Теперь, внезапно, возникла парадигма, которая могла быть применена к исследованию аутичных детей с точки зрения изучения понимания ими таких обычных социальных навыков как ложь, поддразнивание, лесть — всех, что кажутся находящимися за пределами их компетенции. В то время мне казалось, что аутичные дети с умственным возрастом три года и выше должны легко проходить тест Уиммера и Пернера на ложную убеждённость. С другой стороны, я ожидала затруднений даже от наиболее способных детей, когда дойдёт до более сложных и запутанных тестовых заданий. Тогда идея заключалась просто в том, чтобы увидеть, до какой степени умственная отсталость сама по себе, а не аутизм, может объяснить социальную наивность аутичных людей. По этим соображениям, очевидно, должны были быть протестированы и другие дети с особенностями, неаутичные, так же как маленькие обычные и аутичные дети. Очевидной контрольной группой явились дети с синдромом Дауна.

Как раз в это время произошли два удачных события. Первым было то, что Саймон Барон-Коэн только что защитил свою диссертацию, целью которой было исследование самопонимания аутичных детей, для степени доктора философии. Он немедленно загорелся энтузиазмом провести эксперимент Уиммера и Пернера, слегка адаптированный, с аутичными детьми, обычными детьми и детьми с синдромом Дауна. Он оказался отличным экспериментатором и собрал поистине поразительные результаты: что способные и более взрослые аутичные дети терпели неудачу с простой задачей на ложную убеждённость, с которой дети от трёх до четырёх лет и дети с синдромом Дауна справлялись с лёгкостью. Мой собственный скептицизм был таков, что я должна была засвидетельствовать эксперимент, прежде чем окончательно в него поверить!