Аутодафе

Ну и как это понимать? Жилец ушел, не заперев дверь? Или сидит внутри?

Ладно, незачем гадать на кофейной гуще… Продираясь сквозь заросли, я обошел вокруг. В задней стене тоже имелось окошко — причем распахнутое настежь. Никого внутри нет, если только здесь не обитает извращенный любитель ночевать в обществе гнуса…

Я взглянул на мостки — отсюда они хорошо просматривались — и не увидел фигуры рыболова. Ладно, будем считать, что направился он не сюда…

Распахнув дверь, я отпрыгнул в сторону. Пальбу никто не начал. Иных признаков жизни тоже никто не подавал.

— Есть кто дома? — поинтересовался я на всякий случай. И вошел, не дождавшись ответа.

Да-а-а… Единственную комнату хибары не обыскали — попросту разгромили, словно задавшись целью сделать непригодной для житья, а заодно нанести как можно больший убыток хозяину.

Скудная мебель разломана на куски — вся, даже железная койка. Повсюду разбросаны обрывки сетей и обломки других рыболовных снастей. Жестянки с сахаром, мукой, солью, еще с чем-то сыпучим — раздавлены, растерзаны, их содержимое рассыпано по полу. Точнее сказать, по немногим уцелевшим половицам — остальные выворочены, доски торчат во все стороны…

Проще сказать, что уцелело в этом погроме. Абсолютно неповрежденный предмет обнаружится один-единственный — керосиновая лампа, висящая на стене. Отчего-то руки у резвящихся вандалов до нее не дошли… Руки?

То, что я увидел на стене рядом с керосинкой, заставило усомниться, что посетители рыболовного домика действовали именно руками. Дешевенькие выцветшие обои оказались вспороты, и на досках под ними виднелись десять почти параллельных глубоких царапин — пять слева от лампы, пять справа. Конечно, может быть, что на руках у гостя были надеты перчатки а-ла Фредди Крюгер… Но больше всего это напоминало следы от двух звериных лап. Медвежьих лап. Стараясь наступать на сохранившиеся участки пола, я подобрался к изуродованной стене, попытался дотянуться до начала царапин. Тщетно. Порезвившийся здесь некто был как минимум на пятнадцать сантиметров выше меня… Бывают ли такие высокие медведи? Не знаю, как-то не доводилось мериться с ними ростом…

Поиски под обломками, осколками и обрывками результатов не принесли. Да я и сам не знал, что рассчитывал найти. Больше всего опасался натолкнуться на труп, изуродованный наподобие Вербицкого… Обошлось.

Уже собравшись уходить, в косяке двери я обнаружил кое-что интересное. Поначалу это показалось дыркой от выпавшего сучка, но, приглядевшись, я понял — пулевое отверстие. На мой неискушенный взгляд — калибр 9 мм, или, на заморский лад, 0.38 дюйма. Что в лоб, что по лбу — если в него, лоб, прилетит этакий свинцовый подарочек…

Следов крови не видно — или тщательно смыты, или стрелявший промахнулся. Я растерзал косяк лезвием перочинного ножа, выковырял пулю пинцетом и убрал в карман. Еще раз осмотрел пол, стены, даже потолок — больше ничего заслуживающего внимания.

Покинув хибарку, я не стал выстраивать никаких версий, связывающих произведенный в ней разгром и смерть резидента Вербицкого. Зато успел расстегнуть куртку и проверить, как вынимается из кобуры якобы газовый револьвер. Хотя против существа, шутя ломающего на куски железные койки, больше подошел бы рассчитанный на слонов штуцер… Больше я не успел ничего.

— Руки вверх!

Голос, произнесший у меня за спиной эту сакраментальную фразу, звучал негромко и уверенно. Столь же негромко и уверенно прозвучал металлический щелчок, сопровождавший слова.

Я медленно поднял руки, прикидывая, успею ли в падении достать револьвер и выстрелить раньше неведомого противника. По всему выходило — не успею.

Ладно, посмотрим, что дальше. Застрелить меня могли и не вступая в разговоры.

— Теперь повернись — медленно. Руки не опускай.

12

Без сомнения, это был он — гость покойного резидента Юрия Анатольевича Вербицкого. Невысокий, иссохший старичок. Морщинистое лицо, голый череп, покрытый старческими пигментными пятнами. Но проверять, рассыплется ли мой визави, если на него дунуть, не хотелось. Потому что его рука с узловатыми пальцами сжимала «парабеллум». Нацеленный мне в голову. Никогда не видел эту модель вживую, лишь в фильмах, посвященных Второй мировой войне. Выглядел «парабеллум» столь же древним, как и его владелец. Но я благоразумно решил считать ископаемый пистолет вполне работоспособным.

Пауза затягивалась. Выцветшие глаза старичка изучали меня цепко, внимательно. Я в ответ изучал его. И даже успел сделать кое-какие выводы… Неутешительные.