АУТОДАФЕ ЛЮБВИ (СИ)

Подождав, пока жертва придет в себя, палач сильнее сжал раздавливатель и перевернул его. Это вызвало новый истошный вопль истязаемого, прокатившийся по всей площади. Отовсюду начали выкрикивать шутки и оскорбления, зрители требовали сжимать яйца сильнее этому грязному извращенцу. Экзекутор с готовностью затянул винт на второй оборот, шипы пронзили яичко, и очень скоро ложки начали его раздавливать. Драко корчился от боли и орал не переставая, утратив всякое достоинство, его душераздирающие вопли раз за разом разрывали воздух, а толпа словно обезумела, издавая непрерывные крики и свист, подбадривая палача. Малфой отчаянно завизжал, когда экзекутор снова сжал и перевернул свой ужасный инструмент, а из мошонки брызнула кровь и потекла по ногам. В это время заплечных дел мастер снова повернул винт, превратив яичко бывшего слизеринского принца в бесформенное месиво. Струи крови и спермы брызнули из члена Драко, залив его грудь. Все тело парня содрогнулось от жутких мучений, он извивался от дикой боли и выл, мотая головой из стороны в сторону. Широко распахнутые, налитые кровью глаза были совершенно безумны. Между полуоткрытыми, искусанными в кровь губами, слабо шевелился распухший язык. Насладившись произведенным эффектом, палач дал своей жертве временную передышку. Драко тяжело дышал, вены вздулись на лбу и шее, хрипы и стоны боли были единственными звуками, которые он был в состоянии издавать, по ногам стекали струйки мочи, смешанные с кровью. Мошонка распухла так, что превратилась в жуткое подобие кокосового ореха.

– Дави ему яйца! Еще! – стали раздаваться возгласы из толпы.

Присев около расставленных ног осужденного парня, экзекутор склонился к его промежности и вновь крутанул свое приспособление вокруг оси, расплющив яичко, и заставив Малфоя завыть, как обезумевшее животное. Парень кричал так пронзительно, что было трудно поверить в существование боли сильнее той, что ему пришлось уже испытать. Тело несчастного мученика изгибалось в судороге, по ногам текли алые ручейки. Изможденный слизеринец на миг приоткрыл веки, окинув затуманенным взором распростертое живое море, собравшееся поглазеть на его мучения, и провалился в небытие, но ему тут же принялись вливать в рот зелье. Драко закашлялся, по подбородку потекла кровавая слюна, а по телу прошла длинная судорога, оно напряглось, отрылся рот, готовый исторгнуть вопль. Подождав, пока крики очнувшейся жертвы затихнут, палач до конца завернул винт раздавливателя, размозжив то, что еще осталось. Ложки сомкнулись, расстояние между ними уже не превышало полсантиметра. Боль слилась в один непрерывный огненный поток, выжигавший все изнутри. Драко побагровел, его тело выгнулось дугой, ремни глубоко врезались в кожу, глаза, казалось, готовы были лопнуть от напряжения, вены на шее вздулись, а обожженная головка члена была залита кровью. Протяжный, исполненный нечеловеческой муки стон захлебнулся в хриплом, булькающем кашле, а через секунду парень безвольно повис, лишившись чувств, но его снова незамедлительно привели в сознание, а в рот влили стимулирующее зелье. Искалеченная мошонка была уже похожа на здоровый, туго надутый мешок с кровью.

На этот раз палач отошел в сторону, и место возле жертвы занял его подручный. Он встал между окровавленных ног Драко, держа в руках раздавливатель. Когда он схватил мошонку Малфоя, тот, задохнувшись от боли, истошно завопил и не смог сдержаться – брызнувшая моча облила помощника палача. Подручный отпрыгнул, осыпая истязаемого парня площадной бранью. Мошонка Драко настолько раздулась, что палачу вместе с помощником пришлось потратить время, чтобы нащупать второе яичко. Однако умение экзекутора победило, и он надел раздавливатель и чуть сжал ложки так, что шипы впились в плоть. Осужденный парень содрогнулся и закричал, мотая головой из стороны в сторону, на грудь потекла кровавая слюна, тело забилось в судороге. Все присутствующие на площади вздрогнули от его жуткого крика. В следующий миг помощник палача принялся сдавливать и крутить страшный пыточный инструмент, исторгая из измученного горла жертвы еще более чудовищные вопли. Малфой извивался от дикой боли, его снова вырвало. Очень медленно экзекутор затягивал винт, раздавливая второе яичко. Драко содрогнулся, бешено мотая головой, лицо исказилось в жуткой гримасе, пот ручьями заструился по телу, смешавшись с кровью. Вопли несчастного были невыносимы, но собравшиеся на площади люди наслаждались ими. Через несколько мгновений этой зверской пытки парень в очередной раз потерял сознание, но его привели в чувства, после чего палач продолжил истязание. Тело осужденного корчилось, изгибалось, пыталось вжаться в столб, чтобы хоть как–то уменьшить жгучую боль, а палач продолжал сдавливать чудовищный инструмент, терзая чувствительную плоть. От изуверской пытки Драко обессилел настолько, что у него уже не хватало сил даже кричать, и он лишь безмолвно разевал рот, уставившись в никуда закатившимися глазами.