Ава

Пойдя немного по тротуару, они остановились поймать такси. Хоть на дворе уже наступила ночь, час для вечера пятницы был не самый поздний, да и улица была достаточно оживленная, так что с машиной проблем не возникло. Желтое такси остановилось перед полуночниками, и Роберт услужливо открыл перед Авой дверь. Собираясь уже садиться, она помедлила, развязала ленточки у себя на затылке и, обернувшись к Риду, посмотрела на него. Впервые за вечер она позволила ему увидеть свое лицо без каких-либо преград. Даже таких незначительных, как тонкая ажурная маска. И судя по тому, как изменился взгляд Роберта, он понял и оценил по достоинству всю значимость жеста Авы.

Ничего не сказав, она протянула ему маску и только после того, как он забрал из ее рук преподнесенный дар, села в машину и закрыла дверь. Такси тронулось с места, и уставший за долгий рабочий день шафер спросил куда ехать. Назвав ему адрес своего дома, Ава откинулась на спинку сидения и задумчиво посмотрела в окно. Рида уже не было видно, но она и не старалась его разглядеть, погрузившись в свои мысли с головой. За стеклом проносился ночной город с тысячами ярких огней. Он дышал полуночной жизнью, но Аву она не интересовала. Она все думала над тем, что произошло. О мужчине, которого встретила. О его предложении и ее согласии. Пока размышления плавно не перетекли в фантазии, и она не представила себе, что могло случиться, если бы сегодня она уехала не одна, а с ним.

Как правило, она не позволяла себе мечтать о конкретном человеке, не будучи уверена, что они точно и без вариантов окажутся в одной постели. Она не любила обманывать себя ложными надеждами и распыляться понапрасну. К тому же они с Ридом договорились — секс совсем не обязателен. И даже их поцелуй не давал никаких конкретных обещаний и являлся просто маленькой чувственной проверкой. Но все же ей стоило начинать привыкать к нему, чтобы не зажиматься во время сессии и получить от практики как можно больше, и она не нашла для себя способа лучше, чем представить их вместе.

Всю дорогу до дома она воображала себе, как они вместе приедут к нему. Ее не особо волновало, где он живет, но для полноты картины представила себе просторную и со вкусом обставленную квартиру в холодных тонах и с дорогой мебелью. Вряд ли такой яппи, как он, обитает в более скромных и менее статусных апартаментах. Они выпьют вина, немного поболтают и поцелуются под звуки приятного ненавязчивого джаза. Их поцелуи будут долгими и с каждым разом все более глубокими и пылкими, а ласки поверх одежды смелее и смелее… Пока пресытившись прелюдией, они не уединяться в спальне, оставив его пиджак и ее маску валяться на диване.

Такси остановилось у ее дома. Расплатившись и выйдя из машины, Ава направилась к подъезду и вновь углубилась в дебри своих фантазий. Она представила себе огромную кровать с черными или темно-синими простынями. Как, сбросив туфли, она заберется на нее, встанет на колени и упрет руки в мягкий матрас. Не спуская голодного взгляда с мужчины перед собой, изогнется точно дикая хищная кошка, подманивая к себе и в тоже время предостерегая о том, что ему нужно будет постараться, чтобы овладеть ей. Но он наверняка не будет спешить. С удовольствием изучая взглядом все ее прелести и соблазнительные изгибы, он полностью разуется, пуговица за пуговицей расстегнет рубашку и, только обнажившись по пояс, опустится рядом с Авой на кровать.

С громким требовательным мяуканьем Ванда завертелась в ногах. Отвлекшись от сладостных мечтаний, Ава наклонилась к ней и погладила по голове. Разулась и сняла плащ, бросила клатч на журнальный столик и отправилась в спальню раздеваться, одновременно представив, как с нее снимал бы одежду Рид. Вначале, скорее всего, просто приспустил лямочки и целовал ее плечи, шею и ключицы, медленно спускаясь к груди. Он целовал бы ее долго, прижимая к себе и проводя ладонями по ее спине и талии. Каждый поцелуй — как уголек, подброшенный в разрастающееся пламя. Его запах, его дыхание на ее коже, жар его тела… Он наверняка очень жилистый и твердый, и касаться его — одно удовольствие. Чувствовать, как напрягаются под ее ладонями мускулы, как приятно проводить по ним кончиками пальцев, целовать и касаться языком соленой грубоватой кожи. И ощущать сквозь одежду, как сильно он возбужден. Как сильно он ее хочет…

В ее воображении платье слетело с нее легко, словно сотканное из легчайшего шелка, а не плотного атласа. В ее мечтах на ней не было колготок, в которых она никогда не видела особой эротичности, кроме сугубой практичности. Но то, как Рид снимал с нее трусики, она вообразила себе во всей красе. И с куда большим энтузиазмом, как она сама расстегнула бы его брюки, помогая раздеться до конца.