Ава

Выдержав короткую паузу, Рид взял со столика паддл и крайне чувствительно ударил им рабыню по попе. На этот раз Ава не сдержалась и сдавленно застонала. Да, конечно, когда-то ее били и более суровыми девайсами, на фоне которых кожаная шлепалка смотрелась совсем безобидной, но с тех пор прошло так много времени, что она успела заметно отвыкнуть. Ощущения были такими яркими, такими мощными, словно ее били в первый раз в жизни и только разум подсказывал, что ничего в сущности действительного страшного и дикого с ней не делают. Так что она взяла себя в руки и полностью отдалась пытке. Четкий ритм ударов и лившейся со стороны музыки помогал настроиться на нужный лад и погрузиться в собственные ощущения. Через каждые несколько ударов Рид делал короткий секундный перерыв, но когда снова преступал к порке, Ава уже не вскрикивала и не пыталась инстинктивно уйти в сторону. Она привыкла, потихоньку начала осваиваться и боль для нее постепенно превращалась в блаженство…

Неожиданно Роберт убрал паддл и с такой силой сжал задницу рабыни, что Ава сдавленно завыла сквозь зажатый во рту стек и невольно дернулась вперед. Но Рид не позволил ей далеко отпрянуть. Впившись пальцами в разгоряченную нежную плоть, он слегка повернул запястье и потянул на себя. Из глаз Авы брызнули слезы. Но, едва не срывая ногти об тахту и оставляя на ее обивке глубокие следы, она все же продолжала терпеть. Столько, сколько понадобится.

Наконец-то Роберт ее отпустил. Ава тяжело сглотнула и перевела дух. Ноги и руки ее устали от напряжения и ей страшно хотелось повалиться на тахту, а то и прямо на пол. Но до тех пор, пока не последовало должного приказа, она оставалась стоять в прежней позе и глубоко дышала. Не обращая на ее страдания особого внимания, Рид положил паддл обратно на стол и взял наручи. Молча надел их на запястья Авы, тщательно проверил и только тогда позволил ей прилечь.

— Ляг животом на тахту, — приказал он, покровительственно положив ладонь ей на спину. Ава повиновалась и вцепилась руками в высокие ребра тахты. Роберт прицепил к кольцу одного из наручей широкую короткую цепь, перекинул ее под сидением и соединил со вторым. Теперь Ава не могла толком вскинуть руки, чтобы машинально прикрыться от ударов, — цепь упиралась в низ тахты и сильно сковывала движения. Пока Ава привыкала к наручам, Роберт надел на нее щиколотки поножи и плотно соединил их вместе. Дабы перестраховаться он так же крепко привязал ее бедра к ножкам тахты веревкой. Проверил узлы и поднялся на ноги. На какую-то секунду Ава напряженно замерла, когда Рид легко провел кончиками пальцев вдоль ее спины. Ведь Хозяин вовсе не старался ее успокоить и приласкать. Он ее оценивал.

Убрав руку, Роберт вернулся к замолкшему проигрывателю и перевернул пластинку на другую сторону. Заиграла новая мелодия. Рид встал сбоку от Авы. Крепко стиснув стек зубами и вцепившись ногтями в обивку, девушка приготовилась к новой пытке.

Первым в ход пошел самый мягкий из флоггеров. Боль оказалась не сильная, но все же она была, и волей-неволей Ава крепко зажмурила глаза. Рид бил ее хлесткими ударами то по спине, то по попе, да так ловко и быстро, что у нее не осталось ни единого сомнения в его мастерстве. Он и вправду весьма неплохо умел обращаться с ударными девайсами и точно знал, куда и с какой силой следует бить.

Хорошенько разогрев кожу рабыни, Роберт сменил флоггер на другой, более жесткий, и повторил предыдущие действия. Ава вздрагивала под его ударами и вся взмокла от напряжения. Кусала стек и невольно натягивала глухо позвякивающую цепь. Боль превратилась в один нескончаемый бурный поток, выбраться из которого не представлялось никакой возможности. Но все же она была легче, чем та, которая пришла от удара кнута или трости, и казалась почти приятной. Странная и непонятная другим ласка…

Второй флоггер отправился обратно на стол и в ход пошла семихвостка. Удары стали жестче и суровее. Боль — ярче и сильнее. Она заполнила собой все. Хвосты свистели в воздухе, и Ава уже не в силах была скрывать страдания и сдавленно поскуливала в унисон. По ее лицу стекал пот и на щеках смешивался с горькими слезами. И в то же самое время внутри, внизу, между ее ног растекалось божественное тепло, почти жар…

Пытка закончилась последним и самым сильным ударом. Все семь хвостов одновременно опустились на спину девушки и тут же исчезли. Поняв, что пока все, Ава с шумом выдохнула и устало уперлась в тахту горячим лбом. Она тяжело дышала, и руки ее едва не сводило от напряжения. Но долго ей прохлаждаться не дали, и Ава почувствовала, как к ее спине прижали серебряную монету. По контрасту с измученной и изрядно покрасневшей кожей монета казалась холодной, но ощущать ее было все же крайне неприятно. И особенно когда Рид перевернул ее ребром.